Смутное время в России это одна из ключевых страниц нашей истории. По сути дела это было введение в 17 век, который вошел в историю под названием «Бунташный». И Смута, сколько бы нам не говорили о ее коротком историческом периоде, не была подавлена и она "выходила" из России весь 17 век. Она фактически была завершена только после создания режима Петра 1. Именно он окончательно задушил тот процесс, который нагнивал весь 17 век.

Смутное время – это эпоха социального, политического, экономического, династического и духовного кризиса. Сопровождалась народными восстаниями, классовой и межклассовой борьбой, самозванцами, польской и шведской интервенцией и практически полным разорением страны.

Исторический справочник

Концепции Смуты

В русской историографии было 2 схемы Смуты: Ключевского и Платонова. Вот что писал Ключевский - «В Смуте последовательно выступают все классы русского общества и выступают они в том самом порядке, в каком они лежали в тогдашнем составе русского общества, как были размещены на социальной лестнице. На вершине этой лестницы стояло боярство, оно и начало смуту. Поэтому первая фаза боярская, затем дворянская и потом общенародное».

Кстати, абсолютно по этой же схеме развивалась и Смута начала 20 века, приведшая к падению Империи. Также начиналась и Смута, первой фазой которой была Перестройка. То есть, первая фаза всех трех русских Смут это боярская фаза, когда элита начинает делить власть.

Вторая схема Смутного времени в России принадлежит историку Платонову, который выделял три периода в истории смуты: династический, дворянский и социально-религиозный. Но по сути дела это тоже самое, что и у Ключевского:

1. Династический. Бояре и знать борются за власть.
2. Дворянский. Менее богатые и влиятельные люди подключаются к этим разборкам.
3. Национально-религиозный. В Смуту включается народ

Основные причины смутного времени в России можно выразить в следующем:

• Экономические причины. В результате погодных условий случился голод 1601-1603 годов. Население массово умирало. Доверие к действующей власти падало.
• Династический кризис. После гибели царевича Дмитрия в Угличе и Федора Ивановича в Москве, династия Рюриковичей прервалась.
• Социальный кризис. Практически все слои населения России конца 16 - начала 17 века были недовольны своим положением.
• Политический кризис. В России шла активная борьба за власть между боярскими группировками.
• Польша и Швеция усиливались и активно выказывали свои претензии на русские земли и престол.

Более детальные причины Смуты приведены в следующей схеме:

Начало Смуты на Руси

Смутное время в России фактически началось с момента смерти Ивана Грозного. В 1598 году умер Федор и происходят события, которые можно назвать «Латентная стадия Смуты». Дело в том, что Федор не оставил завещания, и формально должна на престол была сесть Ирины. Но она в это время расчищает дорогу своему брату Борису Годунову и добровольно уходит в монастырь. Боярская дума в результате раскалывается. Романовы выступили с нападками на Бориса, а тот в результате перестал ездить в Думу.

В конечном итоге Земский собор избрал Годунова на царствование, но Боярская дума этому воспротивилась. Произошел раскол. Это классическая черта Смутного времени в России – двоевластие. Земский собор против Боярской думы. Двоевластия возникнет потом после февральского переворота 1917 года. Это будет "Временное правительство" против "Петросовета" или "Красные" против "Белых". Двоевластие в конце 20 века будет следующее - сначала Горбачев против Ельцина. Потом Ельцин против Верховного совета. То есть Смута всегда раскалывает власть на 2 противоборствующих лагеря.

В конечном итоге Борис Годунов переиграл Боярскую Думу и стал царем. Подробнее о том, как это происходило .

Движущие элементы Смутного времени

Нужно понимать, что Смута это массовое явление, в котором принимали участие практически все слои населения и социальные группы. Тем не менее было три крупных сословия, которые сыграли исключительную роль в тех событиях, и о которых нужно рассказать отдельно. Это следующие группы:

1. Стрельцы.
2. Казачество.
3. «Боевые холопы».

Рассмотрим подробно каждую из этих групп.

Боевые холопы

Проблема в России после голода 1601-1603 годов заключалась и в том, что рост численности служилых людей обгонял рост земельного фонда. В стране (даже странно такое говорить о России) не было ресурсов, чтобы обеспечить всех детей дворянских землей. В результате на Руси стал возникать слой "Боевых холопов".

Это были те дворяне, у которых не было земли, но у которых было оружие (мало об этом говорят, но Иван Болотников был из числа Боевых холопов), и которые шли в услужение в качестве военного услуги к какому-то боярину или богатому дворянину. Процент Боевых холопов на Руси в конце 16 начале 17 века был +/-10%. А теперь подумайте вот о чем... События 90-х годов (распад СССР). Тогда тех кто служит в различных частных и охранных фирмах, в армии, и всех вооруженных людей в стране - это как раз те самые 10%. То есть это социальный динамит, который может взорваться в любой момент.

Что такое боевые холопы в начале 16 века? На 25 тысяч дворян в ополчении приходилось до 5 тысяч боевых холопов.

Например после обстрела Ивангорода в 1590 году воеводы повели на штурм 350 стрельцов, 400 казаков и 2382 боевых холопа. То есть боевых холопов было очень много, и их удельный вес в войске изменил его структуру в пользование этих людей. И эти люди были крайне недовольны своим положением.

Именно из боевых холопов происходил руководитель самого крупного восстания низов времен 1602-1603 году - Хлопко Косолап. В 1603 году он подошел к Москве, и чтобы его разгромить пришлось послать регулярное войско.

Стрельцы

Стрельцы, как военное подразделение, были созданы в середине 16 века. Несомненным достоинством его создания было то, что именно благодаря стрелецкому войску была взята Казань. В Москве стрельцов было 10 тысяч человек (то есть достаточно большая социальная прослойка). В других крупных городах до 1 тысячи человек. Оклад стрельцам составлял от 7 рублей в Москве до 0,5 рубля на окраинах. Получали они и хлебное жалование.

Проблема была в том, что полностью они получали деньги только во время военных действий. Кроме того стрельцы получали деньги с большой задержкой, поскольку те, кто раздавал деньги, по русской традиции - воровали. Поэтому стрельцы, жившие в посадских поселениях, держали огороды, занимались торговлей, некоторые даже бандитизмом. Поэтому они чувствовали социальное родство с посадскими людьми, т.к. образ жизни и приоритеты их были идентичными.

Казачество в период Смутного времени

Еще одна группа, которая сыграла исключительно важную роль в Смутном времени в России, и которая тоже была недовольна властью - казачество. Общая численность казачества в конце 16 века от Днепра до реки Яик (современная река Урал) оценивается в 11-14 тысяч человек. Казачья организация была следующей: В России это было станица, на Украине - сотня. Вольные станицы не являлись частью правительственных войск, но фактически несли службу по охране границы.

После обнищания на Дон бежали боевые холопы, правительство требовало вывести их, но существовало правило - "С Дона выдачи нет!". Отсюда антиказаческие меры Годунова, который пытался вернуть боевых холопов, поскольку на него давило богатое дворянство. Естественно это вызывало недовольство и казачества. В результате Годунов попал в ситуацию когда всё, чтобы он не делал, проблему не решало, а усугубляло.

Казачество было связано с южными уездами, в которых социальные противоречия и так отличались остротой, потому что в южные уезды бежали те кто был обижен властью. То есть казаки это такой обособленный пласт, который всегда считал себя выше остальных.

Начало открытой стадии Смуты

Таким образом, можно сказать, что на рубеже 16-17 веков в России сложилась взрывоопасная ситуация:

1. обострились практически все возможные противоречия между сословиями и внутри них.
2. усилились противостояния внутри страны – «Юг» против «Центра».

Было выработано очень много "социального динамита" и оставалось только заинтересованным лицам зажечь фитиль. И его зажгли одновременно в России и в Польше. В начале 17 века сложилась ситуации в России, которая способствовала переходу Смутного времени из латентного (скрытого) состояния, в состояние открытое.

Первая стадия Смуты

В Польше появился человек, который назвал себя царевичем Дмитрием, выжившим после Углича. Разумеется, он заявил о своих правах на престол и стал собирать в Польше войско, чтобы идти и силой вернуть «свой» престол. Я не буду сейчас подробно останавливаться на этом человеке и элементах его попытке (причем удачной) захвата власти. У нас на сайте есть целая статья, где подробным образом рассмотрены все события этой стадии. Прочитать ее можно по этой ссылке .

Скажу только, что на этом этапе Польша не поддерживала Лжедмитрия. Он набрал там войско наемников, но польский король Сигизмунд 3 дистанцировался от этого похода. Более того, он даже предупредил Годунова, что «по его душу» идет человек.

На этом этапе:

1. Шла династическая борьба за власть.
2. Появился Лжедмитрия 1.
3. Масштабы Смутного времени были еще небольшими. Фактически вовлечена в них была пока только элита.
4. Убийство Лжедмитрия 1.

Вторая стадия Смуты

После свержения Лжедмитрия Василий Шуйский стал царем. Кстати, далеко не последнюю роль в убийстве самозванца сыграл сам будущий царь. Большинство историков сходятся во мнении, что это был именно его заговор, который он с блеском реализовал. Воцарение Шуйского, как считал историк Платонов, это начало вступления Смутного времени во второй период (дворянский), отмеченный уже не только династической борьбой за власть, но и глубокими социальными конфликтами. Хотя начиналось правление Шуйского очень неплохо, с подавления восстания Болотникова. Вообще восстание Болотника это крайне важная вещь для понимания сути Смуты в России. Опять же, подробно рассматривать этот вопрос в данной теме не будем, поскольку эта тема уже была нами разобрана. Вот ссылка для ознакомления .

Важно понимать, что восстание Болотникова это не крестьянская война, как нам часто пытаются ее представить, а борьба за власть в условиях Смуты. Болотников был человеком Лжедмитрия 1, всегда действовал от его имени и преследовал конкретную цель – власть.

Смутное время в России характеризовалось следующим явлением. Вольное казачество, особенно на заключительном этапе Смуты, претендовало на замену дворянства в его функции военной защиты страны. То есть у Смутного времени было много измерений, но очень важным измерением была борьба дворянства и казачества за то, кто станет главным военным сословием страны. Казаки бились не за свободу. Это они потом, при Разине, через 50 лет после окончания Смутного времени, будут биться за свободу. Здесь они бились за то, чтобы занять место дворянства. Это стало возможным из-за того, что Опричнина, раскачав ситуацию в стране, оставила некоторые пустоты.

Тушинцы и их роль в Смуте

Долгое время в России сохранялось двоевластие. С одной стороны был законный царь Василий Шуйский в Москве, а с другой стороны был Лжедмитрий 2 с Тушинским лагерем. Фактически, этот лагерь стал рассадником бандитизма и всякой нечестии, которая грабила страну. Не случайно народ называл потом этого человек «тушинский вор». Но такая ситуация была возможна только до тех пор, пока силы были равны. Как только Шуйский получил в помощь шведские войска, а польский король Сигизмунд 3 начал поход на Смоленск – Тушинский лагерь распался автоматически. Вмешательство польского короля и распад Тушинского лагеря стали важным этапом развитие всех событий Смутного времени.

На этой стадии произошло:

• Победа царских войск над Болотниковым.
• Появление Лжедмитрия 2.
• Смута приобретает массовость. Все большее число людей оказывается вовлеченными в события.
• Формирование Тушинского лагеря, как альтернативы действующей власти.
• Отсутствие элементов интервенции.

Третья стадия Смутного времени в России

Смерть Тушинского вора и начало хозяйничества поляков в Москве стало началом 3 фазы Смутного времени в России - национально-религиозной или общесоциальной. Ситуация максимально упростилась. Если до 1610 года ситуация была очень сложной, потому что одни русские силы призывали на свою сторону иностранцев, другие русские призывали других иностранцев, т.е. такая смешанная ситуация. Теперь ситуация стала очень простой: вот поляки католики, а вот русские православные. То есть борьба стала национально-религиозной. И ударной силой этой национальной борьбы стали Земские ополчения.

Конечными героями этих события стали Минин и Пожарский , которые выбили поляков из страны. Но опять же не стоит идеализировать образы этих людей, поскольку мы мало, что достоверно знаем о них. Известно только, что Пожарский был потомком Всеволода Большое Гнездо, и его поход на Москву был родовым гербом, что напрямую указывает на его попытку захвата власти. Но это уже другая история. Можете прочитать в этой статье о событиях тех лет.

На этом этапе:

• Началась польская и шведская интервенция в Россию.
• Убийство Лжедмитрия 2.
• Начало Земских ополчений.
• Захват Москвы Мининым и Пожарским. Освобождение города от польских захватчиков.
• Созвание Земского Собора 1613 года и воцарение новой правящей династии - Романовы.

Окончание Смутного времени

Формально Смутное время в России завершилось в 1613-1614 годах, с началом правления Михаила Романова. Но по факту в этот момент было сделано только следующее - поляки выкинуты из Москвы и... И все! Окончательно решить польский вопрос удалось только в 1618 году. Ведь Сигизмунд и Владислав активно претендовали на российский престол, понимая что местная власть там крайне слаба. Но в итоге было подписано Деулинское перемирие, по которому Россия признавала все завоевания Польши в период Смуты, а между странами устанавливался мир на 14,5 лет.

Но была еще и Швеция, которую призвал Шуйский. Мало кто об этом говорит, но Швеция владела практически всеми северными землями, включая Новгород. В 1617 году Россия и Швеция подписали Столбовский мир, по которому шведы вернули Новгород, но сохранили за собой все побережье Балтики.

Последствия Смуты для России

Смутное время это всегда тяжелая фаза, которая очень сильно бьет по стране, и из которой потом очень долго нужно выходить. Так было и в России. Смута формально прекратилась с воцарением Романовых, но по факту это было не так. Еще долгие годы русские цари активно боролись с пассивными, но все же с элементами Смуты, в стране.

Если говорить про последствия Смутного времени в России, то можно выделить следующие основные последствия:

1. Россия сохранила свою независимость и право быть государством.
2. Создание новой правящей династии Романовых.
3. Страшное экономическое разорение и истощение страны. Простые люди массово бежали на окраины.
4. Падение авторитета церкви. Люди не могли понять, как церковь могла допустить такую пассивность в борьбе с интервентами.
5. Произошло полное закрепощение крестьян, чего раньше не было.
6. Россия потеряла часть своей территории (Смоленск, Балтику (выход к которой потом так настойчиво будет добиваться Петр 1) и Северные регионы страны).
7. Военный потенциал страны был фактически уничтожен.

Это основные последствия, которые были крайне важны для страны, но самое главное - Россия сохранила свою государственность и продолжила развиваться. Попытки Польши и Швеции захватить власть в России закончились ничем.

Сложность толкования Смуты

Смутное время было очень неудобным для советских историков. Дореволюционная историография не создала строгую концепцию смуты. Есть схемы Ключевского и Платонова (мы позже поговорим о них) - они эмпирически очень неплохо отражают реальность, но концепции Смуты они не дают. Потому что для того чтобы разработать концепцию Смутного времени в России нужно сначала разработать концепцию русской истории и концепцию самодержавия. Но этого не было. У советских историков совсем дела плохо обстояло с концепцией Смуты. Собственно никакой Смуты советские историки не изучали. Пример профессора Андрея Фурсова:

когда сдавал русскую историю, вернее историю СССР, в билетах не было вопроса "Смутное время". В билетах было два совершенно разных вопроса: «Восстание под руководством Ивана Болотникова» и «Иностранная интервенция в начале 17 века».

Андрей Фурсов, историк

То есть Смуту рассеяли, словно ее и не было. И понятно почему. Дело в том, что в Смутном времени для советских историков в противоречие пришло буквально все. С классовой точки зрения советский историк должен был стоять на стороне Ивана Болотникова, потому что он боролся против эксплуататоров. Но дело в том, что Иван Болотников был человеком Лжедмитрия 1 (об этом мы ниже будем говорить), а Лжедмитрий был связан с поляками и шведами. И получается, что восстание Болотникова это элемент деятельности Лжедмитрия по предательству страны. То есть, это то, что бьет по государственному строю России. С патриотической точки зрения советскому историку никак нельзя было быть на стороне Болотникова. Поэтому решили сделать очень просто. Смутное время интегрально рассекли: восстание Болотникова это одно, а интервенция - другое. Лжедмитрий вообще третье. Но это была абсолютная фальшивка. Всё было намного сложнее. И Все это было очень тесно связано, и никакого Болотникова бы не было без Лжедмитрия и Смуты.

Чем фактически была Смута в истории России

Смута, безусловно, была революционным событием. Чем принципиально революция отличается от восстания? Кто знает, кстати, когда термин "революция" появился, как политический? Подсказка - есть какая-то связь между словом "революция" и "револьвер"? Помимо того что в революциях используются револьверы... Есть какая-то связь в названиях "революция" и "револьвер"? Дело касается того, что барабан "крутится". Сначала революция появился в 1688 году во время, так называемой, "Славной революции" в Англии, когда как бы все вернулось на круги своя. То есть изначально революцией назывался поворот на 360 градусов. Совершили оборот и вернулись на свои места с некоторыми изменениями. Но со времен французской революции 1789-1799 годов революциями стали называть поворот не на 360 градусов, а на 180. То есть повернулись, но не вернулась в предыдущую точку.

Любые народные движения можно разделить на 3 категории:

1. дворцовые перевороты. Это разборки элиты.
2. восстания и бунты. Активное участие принимает население.
3. революции. Когда происходят революции, происходит следующее - часть элиты входит в союз с частью населения, и бросает его против другой части элиты. Так что на какой-то момент верхушка самая начинает выражать интересы общества, а не только свои. Поэтому на короткий момент революции происходит единение. Потом в большинстве случаев элита обманывает общество.

И в Смутном времени начала 17 века, безусловно, видны некоторые революционные черты, тем более что после Смуты окончательно встал на ноги самодержавно-крепостнический строй, которого до этого на Руси не было.

Борис Годунов

Царствование Бориса Годунова сопровождалось большими потрясениями для России. В 1601-1603 годах страну поразил жестокий голод в связи с трёхлетним неурожаем. Из-за извержения вулкана Уайнапутина , лето 1601 года выдалось исключительно сырым. Дожди лили так часто, что по словам монаха-бытописателя Авраамия Палицына , все «человецы в ужас впадоша». В середине августа было резкое похолодание, что погубило всю растительность. Старых запасов хлеба хватило лишь на скудное пропитание до весны и на новый посев. Но семена не взошли, залитые сильными дождями. Новый неурожай принес «глад великий…мроша людие, как и в поветрие моровое не мроша…».Царь Борис Годунов принимал ряд мер для уменьшения голода. Он издал указ, которым устанавливал предельную цену на продажное зерно, а уездным воеводам приказал выдавать хлеб неимущим людям из городовых осадных запасов. Голодные люди устремились в уездные города. Но хлеба на всех не хватало. Особенно много ходоков за хлебом устремилось в столицу. Царь Борис приказал оделять голодных людей по «денежке» в день, на которую в Москве можно было купить треть фунта хлеба. Но и в Москве хлеба на всех прибывших не хватало. Тела умерших от голода сотнями валялись на улицах. За два года и четыре месяца в Москве было схоронено 127000 умерших.

Памятный в русском народе голод 1601-1603 годов не прошел бесследно для народного сознания. «Быть беде», - говорили в народе. И она пришла. В 1603 году под Москвой вспыхнуло восстание бедняков во главе с Холопко. Войскам Годунова с трудом удалось его подавить.

Самозванец (Дмитрий)

В конце 1604 года на Руси объявился претендент на царский престол - Самозванец, бывший инок Чудова монастыря в Москве, Григорий Отрепьев . Объявив себя спасшимся царевичем Дмитрием, он, при содействии польского короля Сигизмунда III , вступил на землю русскую. Лжедмитрий I с отрядом поддержки беспрепятственно дошел до Новгорода Северского, но был остановлен войсками царя Бориса под командованием князей Трубецкого и Петра Басманова . 21 января 1605 года произошло кровопролитное сражение и отряд Самозванца был разгромлен, а сам он ушел в Путивль , который встал на его сторону.

13 апреля 1605 Борис Годунов умер, и Москва присягнула в верности его сыну Федору. Примеру ее последовали многие города России. Но Петр Басманов со своими единомышленниками встал на путь измены и, прибыв в Путивль, поклялся в верности Лжедмитрию I, назвав его царем. Почувствовав столь мощную поддержку, Самозванец отправил жителям Москвы грамоту, в которой уверял их в своей милости. Москва, а с ней и другие города, признали Григория Отрепьева сыном Ивана Грозного и присягнули новому царю. При этом московская чернь вторглась во дворец Годуновых, убила Федора Годунова и его мать, Марию Григорьевну. Дочь Бориса Годунова, Ксению, бояре заставили уйти в монастырь. Тело же Бориса Годунова извлекли из могилы в церкви святого Михаила и захоронили вместе с телами жены и сына в обители святого Варсонофия на Сретенке (ныне Сретенский монастырь).

Семибоярщина

Польский король Сигизмунд III решил изменить тактику захвата Москвы и России. Весной 1610 года он направил гетманов Жолкевского и Сапегу с войсками к Москве, которую те и окружили. Скопин-Шуйский не смог препятствовать им, так как был отравлен в апреле 1610 года на пиру своими завистниками. Шведы же перед этим бросили русские войска и, ограбив Ладогу , ушли в Швецию . Гетманы тайно послали Московским боярам письмо, в котором написали, что они пришли с намерением остановить напрасное кровопролитие. И предложили боярам вместо царя Шуйского избрать на русский престол сына Сигизмунда III, королевича Владислава, который, по их словам, охотно примет и православную веру. Такую же грамоту прислал боярам и король Сигизмунд III. Большинство московских бояр и часть москвичей поколебались в преданности царю Шуйскому, и в июле 1610 года он был низложен, насильственно пострижен в монахи и отправлен в Чудов монастырь.

В сентябре 1610 года москвичи пустили в столицу войско гетмана Жолкевского, который, установив в Москве свою власть в лице Семибоярщины , завладел московскою казною и царскими сокровищами. После низложения царя Шуйского на российский трон имели виды сразу несколько претендентов: Лжедмитрий II, который хоть и лишился многих своих сторонников, но надежды на престол не терял; польский королевич Владислав , выкликнутый на царство боярской Думой и частью москвичей; польский король Сигизмунд III, имевший тайную мысль самому стать российским царем.

Ополчения

Первоначально и сам патриарх Гермоген был склонен к согласию на избрание московским царём Владислава, при условии принятия королевичем православной веры и соблюдения всех российских обычаев. Однако, обнаружив замыслы Сигизмунда и увидев в этом опасность порабощения России и погибели православной веры, Гермоген не внимая ни убеждениям боярской Думы, ни угрозам поляков, освободил москвичей от присяги Владиславу и проклял его и короля. С этого же времени он начал писать и делать воззвания к верным сынам России, призывая их постоять за православие и Отечество.

Конец Смутного времени и его значение

Смутное время длилось еще более двух лет, вплоть до 21 февраля 1613 года, когда на Земском Соборе 1612-1613 г. был избран новый российский царь, юный Михаил Федорович Романов . А перед его избранием произошел ряд важнейших исторических событий, таких как: организация и поход на Москву первого и второго народных ополчений для освобождения ее от иноземных захватчиков; созыв Земского собора 1612-1613 гг. и проведенная на нем огромная организационная работа князя Пожарского по выбору нового российского царя.

По мнению историка XIX века В. О. Ключевского , Смутное время позволило выявить два коренных недостатка, которыми страдал московский государственный порядок. Во-первых, обнаружилось несоответствие политических стремлений и притязаний московского боярства характеру верховной власти и народному взгляду на нее. Боярство хотело ограничить верховную власть, а по народному взгляду она должна была быть неограниченною. Во-вторых, выявилось тяжелое и неравномерное распределение государственных обязанностей между классами общества, которое не оставляло места ни личным, ни сословным правам и приносило в жертву государству все частные интересы.

Под влиянием этих недостатков смута в своем развитии из решения династического вопроса перешла в социально-политическую борьбу низших классов общества против высших. Однако эта социально-политическая борьба не привела к распаду общества даже в условиях интервенции страны иноземными захватчиками и примкнувшей к ним казацкой «вольнице». Нашествие польско-литовских и казацких полчищ пробудило во всех социальных слоях общества чувство национального и религиозного единства. Закончилось же Смутное время борьбой и победой всего российского земского сообщества над иностранными интервентами и их поборниками.

Примечания

Источники

• Летопись о многихъ мятежахъ. Издание второе. - М.: 1788.
• Малиновский А. Ф. Биографические сведения о князе Пожарскомъ. - М.: 1817.
• Глухаревъ И. Н. Князь Пожарский и нижегородский гражданинъ Мининъ, или освобождение Москвы въ 1612 году. Историческое сказание XVII века. - М.: 1848.
• Смирновъ С. К. Биография князя Дмитрия Михайловича Пожарскаго. - М.: 1852.
• Забелинъ И. Е. Мининъ и Пожарский. Прямые и кривые въ Смутное время. - М.: 1883.
• Ключевский В. О. Краткое пособие по русской истории. - М.: 1906.
• Шматов В. Е. ПУРЕХЪ. Историко-краеведческое исследование. - Киров: 2004.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Правители Смутного времени" в других словарях:

Ляпуновы, Прокопий и Захар Петровичи видные деятели Смутного времени. Семья Ляпуновых, потомков бояр рязанских и крупных землевладельцев на Рязани, занимала руководящее положение в группе местного дворянства. Не довольствуясь этим, честолюбивые… … Биографический словарь

История России … Википедия

Как бы там ни было, Минин и Пожарский всё же выгнали из Москвы поляков (среди которых гораздо больше было немецких наёмников, нежели поляков и литвинов). Правда, это святое дело не обошлось без досадных инцидентов: когда из города выходили жёны и дочери бояр, сидевших в осаде вместе с поляками, казаки собирались их ограбить и, когда Пожарский принялся их унимать, всерьёз грозили пришибить князя. Как-то обошлось, но казаки в поисках морального удовлетворения перебили часть пленных, нарушив своё же честное слово сохранить всем сдавшимся жизнь.

Э. Лисснер. «Изгнание польских интервентов из Московского Кремля»

Кстати, именно под давлением казачьей части ополчения - о чем есть недвусмысленные упоминания - и был избран царём Михаил Романов. Не исключено, что могла бы пройти и другая кандидатура: «выдвигались» многие, в том числе и Пожарский, сохранились туманные упоминания, что сначала был всё-таки выбран князь Трубецкой, и лишь несколькими днями спустя под давлением казаков остановились на Михаиле…

Прежде чем перейти к подведению итогов, следует обязательно упомянуть об одной насквозь мифической фигуре, без всяких на то оснований произведенной в народные герои…

Советский энциклопедический словарь 1964-го года отзывается об этой героической личности со всем уважением: «Сусанин Иван Осипович (ум. 1613) - крестьянин с. Домнино Костромского у., нар. герой, замученный польскими интервентами, отряд к-рых он завел в непроходимую лесную глушь. Героич. поступок С. лег в основу мн. нар. преданий, поэтич. и муз. произв.».

Энциклопедический словарь 1985-го еще более уважителен и прямо-таки эпичен: «Сусанин Иван Осипович (?-1613) - герой освободит. борьбы рус. народа нач. XVII в., крестьянин Костромского уезда. Зимой 1613 завел отряд польск. интервентов в непроходимое лесное болото, за что был замучен».

Пожалуй, автор, писавший в 85-м, гораздо больше заботился о достоверности, нежели его коллега из 64-го. «Болота», нужно признать, выглядят не в пример убедительнее «лесной глуши», из которой «чертовы ляхи» отчего-то не нашли выхода - любой нормальный человек в такой ситуации, заблудившись зимой в лесу, вышел бы оттуда по собственным следам на снегу. Отряд должен был оставить за собой такую колею, что обратный путь можно отыскать и ночью…

Царь Михаил Фёдорович. Рисунок 19 в.

Ну, а о том, что этот злодейский отряд направлялся, дабы извести только что избранного на царство юного государя Михаила Федоровича Романова, знают даже дети. Гораздо менее известно, что вся эта красивая история - выдумка от начала до конца. Авторы энциклопедических словарей правы в одном: с давних пор известны «многие народные предания», живописующие о том, как Сусанин завел поляков в болота, о том, как героический Иван Осипович еще допрежь того укрыл царя в яме на собственном подворье, а яму замаскировал бревнами. Беда в том, что меж народным фольклором и реальной историей есть некоторая разница…

Вообще-то, авторы вышеприведенных статей сами ничего не надумали, что их, в общем, извиняет. Они лишь добросовестно переписали абзацы из трудов гораздо более ранних «исследователей». «Классическая версия» появляется впервые, пожалуй, в учебнике Константинова (1820 г.) - польские интервенты выступают в поход, чтобы погубить юного царя, но Сусанин, жертвуя собой, заводит их в чащобу. Далее эта история получает развитие в учебнике Кайданова (1834 г.), в работах Устрялова и Глинки, в «Словаре достопамятных людей в России», составленном Бантыш-Каменским. А яма, где якобы укрыл Сусанин царя, впервые появилась в книге князя Козловского «Взгляд на историю Костромы» (1840 г.): «Сусанин увез Михаила в свою деревню Деревищи и там скрыл в яме овина», за что впоследствии «царь повелел перевезти тело Сусанина в Ипатьевский монастырь и похоронить там с честью». Князь в подтверждение своей версии ссылался на некую старинную рукопись, имевшуюся у него, - вот только ни тогда, ни потом никто посторонний этой рукописи так и не увидел…

Ясно, что спасение царя от злодеев-поляков - событие столь знаменательное, что неминуемо должно было остаться не в одной лишь народной памяти, но и в хрониках, летописях, государственных документах. Однако, как ни странно, о злодейском покушении на Михаила нет ни строчки ни в официальных бумагах, ни в частных воспоминаниях. В известной речи митрополита Филарета, где скрупулезно перечисляются все беды и разорения, причиненные России польско-литовскими интервентами, ни словом не упомянуто ни о Сусанине, ни о какой бы то ни было попытке захватить царя в Костроме. Столь же упорное молчание касаемо Сусанина хранит «Наказ послам», отправленный в 1613 г. в Германию, - крайне подробный документ, включающий «все неправды поляков». И, наконец, о покушении польско-литовских солдат на жизнь Михаила, равно как и о самопожертвовании Сусанина, отчего-то промолчал Федор Желябужский, отправленный в 1614 г. послом в Жечь Посполитую для заключения мирного договора. Меж тем Желябужский, стремясь выставить поляков «елико возможно виновными», самым скрупулезным образом перечислил королю «всякие обиды, оскорбления и разорения, принесенные России», вплоть до вовсе уж микроскопических инцидентов. Однако о покушении на царя отчего-то ни словечком не заикнулся…

И, наконец, о якобы имевшем место погребении Сусанина в коломенском Ипатьевском монастыре нет ни строчки в крайне подробных монастырских хрониках, сохранившихся до нашего времени…

Столь дружное молчание объясняется просто - ничего этого не было. Ни подвига Сусанина, ни пресловутого «покушения на царя», ни погребения героя в Ипатьевском монастыре. Неопровержимо установлено: в 1613 г. в прилегающих к Костроме районах вообще не было «чертовых ляхов» - ни королевских отрядов, ни «лисовчиков», ни единого интервента либо чужестранного ловца удачи. Столь же неопровержимо доказано, что в то время, когда на него якобы «покушались», юный царь Михаил вместе с матерью находился в хорошо укрепленном, напоминавшем больше крепость Ипатьевском монастыре близ Костромы, охраняемый сильным отрядом дворянской конницы, да и сама Кострома была хорошо укреплена и полна русскими войсками. Для мало-мальски серьезной попытки захватить или убить царя понадобилась бы целая армия, но ее не было ни поблизости от Костромы, ни вообще в природе: поляки с литовцами сидели на зимних квартирах в соответствии с обычаями того времени. По Руси, правда, в превеликом множестве бродили разбойничьи ватаги: дезертиры из королевской армии, жаждавшие добычи авантюристы, «воровские» казаки вкупе с «гулящими» русскими людьми. Однако эти банды, озабоченные лишь добычей, даже спьяну не рискнули бы приблизиться к укрепленной Костроме с ее мощным гарнизоном.

Вот об этих бандах и пойдет речь…

Единственный источник, из которого черпали сведения все последующие историки и писатели, - жалованная грамота царя Михаила от 1619 г., по просьбе матери выданная им крестьянину Костромского уезда села Домнино «Богдашке» Собинину. И говорится там следующее: «Как мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси, в прошлом году были на Костроме, и в те годы приходили в Костромский уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина литовские люди изымали, и его пытали великими немерными муками, а пытали у него, где в те поры мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси были, и он, Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти».

Царская милость заключалась в том, что Богдану Собинину и его жене, дочери Сусанина Антониде, пожаловали в вечное владение деревушку Коробово, каковую на вечные времена освободили от всех без исключения налогов, крепостной зависимости и воинской обязанности. Правда, уже в 1633 г. права Антониды, успевшей к тому времени овдоветь, самым наглым образом нарушил архимандрит Новоспасского монастыря - отчего-то он не считал «привилегию» чересчур важной. А это весьма странно, если вспомнить, что Антонида - дочь отважного героя, спасшего жизнь царю…

Антонида пожаловалась Михаилу. Тот урезонил архимандрита и выдал вдове новую «грамоту о заслугах» - но и в ней о подвиге Сусанина говорилось точно теми же словами, что и в предыдущей. Исключительно о том, что Сусанина «спрашивали», а он ничего не сказал злодеям. И только. Царь, полное впечатление, и понятия не имел о том, что на его особу покушались, но Сусанин увел «воров» в болота…

И, кстати, в обеих грамотах черным по белому указано: «Мы, великий государь, были на Костроме». То есть - за стенами могучей крепости, в окружении многочисленного войска. Сусанин, собственно говоря, мог без малейшего ущерба для венценосца выдать «литовским людям» этот секрет Полишинеля, ровным счетом ничего не менявший…

И ещё одна загадка: почему «литовские люди» пытали о царе одного Сусанина? Будь у врагов намерение добраться до царя, несмотря ни на что, они обязательно пытали и мучили бы не одного-единственного мужичка, а всех живущих в округе. Тогда и привилегии были бы даны не только родственникам Сусанина, но и близким остальных потерпевших…

Однако о других жертвах налета на деревушку Домнино нигде не упоминается ни словом. Кстати, в «записках» протоиерея села Домнино Алексея так и написано: «…НАРОДНЫЕ ПРЕДАНИЯ, послужившие источниками для составления рассказа о Сусанине».

Выводы? Самая правдоподобная гипотеза такова: зимой 1613 г. на деревеньку Домнино напала шайка разбойников - то ли поляков, то ли литовцев, то ли казаков (напомню, «казаками» тогда именовались едва ли не все «гулящие» люди). Царь их не интересовал ничуть - а вот добыча интересовала гораздо больше. В летописи о подобных налетах, крайне многочисленных в те времена, сообщается так: «…казаки воруют, проезжих всяких людей по дорогам и крестьян по деревням и селам бьют, грабят, пытают, жгут огнем, ломают, до смерти побивают».

Одной из жертв грабителей - а возможно, единственной жертвой - как раз и стал Иван Сусанин, живший, собственно, не в самой деревне, а «на выселках», то есть в отдаленном хуторе. О том, что налетчики «пытали Сусанина о царе» известно от одного-единственного источника - Богдана Собинина…

Скорее всего, через несколько лет после смерти убитого разбойниками тестя хитромудрый Богдан Собинин сообразил, как обернуть столь тяжелую утрату к своей выгоде, и обратился к известной своим добрым сердцем матери царя Марфе Ивановне. Старушка, не вдаваясь в детали, растрогалась и упросила сына освободить от податей родственников Сусанина. Подобных примеров ее доброты в истории немало. В жалованной грамоте царя так и говорится: «…по нашему царскому милосердию и по совету и прошению матери нашей, государыни великой старицы инокини Марфы Ивановны». Известно, что царь выдал множество таких грамот с формулировкой, ставшей прямо-таки классической: «Во внимание к разорениям, понесенным в Смутное время». Кто в 1619 г. проводил бы тщательное расследование? Хитрец Богдашка преподнес добросердечной инокине убедительно сочиненную сказочку, а венценосный ее сын по доброте душевной подмахнул жалованную грамоту…

Поступок Богдашки полностью соответствовал тамошним нравам. Уклонение от «тягла» - налогов и податей - в ту пору стало прямо-таки национальным видом спорта. Летописцы оставили массу свидетельств об изобретательности и хитроумии «податного народа»: одни пытались «приписаться» к монастырским и боярским владениям, что значительно снижало размеры налогов, другие подкупали писцов, чтобы попасть в списки «льготников», третьи попросту не платили, четвертые ударялись в побег, а пятые… как раз и добивались льгот от царя, ссылаясь на любые заслуги перед престолом, какие только можно было вспомнить или придумать. Власть, понятно, препятствовала этому «разгулу неплатежей», как могла, периодически устраивались проверки и аннулирования «льготных грамот», но их оставляли на руках у тех, кто пользовался «особыми» заслугами. Хитроумный Богдан Собинин наверняка думал лишь о сиюминутной выгоде, вряд ли он предвидел, что в последний раз привилегии его потомков (опять-таки «на вечные времена») будет подтверждать Николай I в 1837 году. К тому времени версия о «подвиге Сусанина» уже прочно утвердилась в школьных учебниках и трудах историков.

Впрочем, далеко не во всех. Соловьев, например, считал, что Сусанина замучили «не поляки и не литовцы, а казаки или вообще свои русские разбойники». Он же после кропотливого изучения архивов и доказал, что никаких регулярных войск интервентов в тот период поблизости от Костромы не было. Н. И. Костомаров писал не менее решительно: «В истории Сусанина достоверно только то, что этот крестьянин был одной из бесчисленных жертв, погибших от разбойников, бродивших по России в Смутное время; действительно ли он погиб за то, что не хотел сказать, где находится новоизбранный царь Михаил Федорович, - остается под сомнением…»

С 1862 г., когда была написана обширная работа Костомарова, посвященная мнимости «подвига Сусанина», эти сомнения перешли в уверенность - никаких новых документов, подтвердивших бы легенду, не обнаружено. Что, понятно, не зачеркивает ни красивых легенд, ни достоинств оперы «Жизнь за царя». Еще одно Тоунипанди, только и всего…

Между прочим, некий прототип Сусанина все же существовал - на Украине. И его подвиг, в отличие от Сусанина, подтвержден документальными свидетельствами того времени. Когда в мае 1648 г. Богдан Хмельницкий преследовал польское войско Потоцкого и Калиновского, южнорусский крестьянин Микита Галаган вызвался пойти к отступавшим полякам проводником, но завел их в чащобы, задержав до прихода Хмельницкого, за что и поплатился жизнью.

Вовсе уж откровенной трагикомедией выглядит другой факт. С приходом советской власти район, в который входило село Коробово, переименовали в Сусанинский. В конце 20-х гг. районная газета сообщила, что первый секретарь Сусанинского райкома ВКП(б) заблудился и утонул в болоте. Впрочем, времена были суровые, шла коллективизация, и мужички могли попросту подмогнуть товарищу секретарю нырнуть поглубже…

А если серьезно, укоренившаяся легенда о «спасителе царя Сусанине» явственно отдает некой извращенностью. Очень многие слыхом не слыхивали о реальных борцах с интервентами, немало сделавших для России, - о Прокопии и Захаре Ляпуновых, Михаиле Скопине-Шуйском. Зато о мифическом «спасителе царя» наслышан каждый второй, не считая каждого первого.

Воля ваша, в таком положении дел есть нечто извращенное.

Самозванцев в конце концов повывели всех до единого. Атамана Заруцкого посадили на кол. Четырехлетнего сына Марины Мнишек и Лжедмитрия II при большом стечении народа повесили в Москве. Сама Марина подозрительно быстро скончалась то ли в тюрьме, то ли в монастыре. Впрочем, нет подтверждений, что ее смерть была насильственной. Вполне возможно, направленный послом в Краков Желябужский совершенно искренне горевал о ее кончине, заявляя, что уж она-то была бы бесценным свидетельством «польских неправд». Свой резон в этом присутствует: в те времена уже прекрасно умели вышибать нужные показания, живая Марина и в самом деле могла стать ценнейшим козырем в руках русской стороны…

Пожалуй, причудливее всех судьба швыряла «лисовчиков». После гибели в бою своего предводителя, под напором войск Михаила они ушли в Жечь, где им отнюдь не обрадовались - король Сигизмунд не так давно с превеликим трудом подавил очередной шляхетский мятеж, и многотысячная организованная вольница со столь скверной репутацией, готовая примкнуть в любой смуте, была решительно не ко двору… Кое-как, с превеликими трудами «лисовчиков» удалось выпихнуть за пределы Жечи, на службу германскому императору. Лет двадцать, постепенно уменьшаясь в количестве, они воевали в Италии и Германии, остатки некогда грозной ватаги вернулись на родину только после 1636 г. - и большая часть тут же угодила в цепкие лапы закона за всякие художества…

А что же Минин и Пожарский? Как их наградила Родина за верную службу?

Увы, их дальнейшая судьба способна дать лишь повод для грустно-философических размышлений о человеческой неблагодарности и превратностях судьбы.

Тем, кто, безусловно, более всех прочих приобрел в результате Великой смуты, стал (если, понятно, не считать царя Михаила) князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой… сподвижник сначала Тушинского вора, а потом атамана Заруцкого! Он остался при боярском титуле, пожалованном ему Лжедмитрием II, и сохранил за собой богатейшую вотчину, целую область Вагу, некогда составлявшую главное личное достояние Годунова, а потом и Шуйского. Вагу князю щедро определила «шестибоярщина». Юный царь, сидевший на престоле еще довольно непрочно, попросту не стал ссориться со столь влиятельным и богатым магнатом - благо Трубецкой вовремя успел переметнуться в нижегородский лагерь (в точности как бывшие члены ЦК КПСС, в одночасье ставшие виднейшими демократами). Кроме Трубецкого, превеликое множество народа получило от Михаила подтверждение их титулов и поместий, неведомыми и скользкими путями обретенных в Смутное время.

Минин получил не особенно и великий чин думного дворянина, небольшое поместьице и умер через три года после избрания на царство Михаила. О дальнейшей судьбе Пожарского лучше всего расскажет историк Костомаров: «Со взятием Москвы оканчивается первостепенная роль Пожарского… Во все царствование Михаила Федоровича мы не видим Пожарского ни особенно близким к царю советником, ни главным военачальником: он исправляет более второстепенные поручения. В 1614-м году он воюет с Лисовским и скоро оставляет службу по болезни. В 1618-м мы встречаем его в Боровске против Владислава, он здесь не главное лицо, он пропускает врагов, не делает ничего выходящего из ряда, хотя и не совершает ничего такого, что бы ему следовало поставить особенно в вину. В 1621-м мы видим его управляющим Разбойным приказом. В 1628-м он назначен был воеводою в Новгород , но в 1631-м его сменил там князь Сулешев, в 1635-м заведовал Судным приказом, в 1638-м был воеводою в Переяславле-Рязанском и в следующем году был сменен князем Репниным. В остальное время мы встречаем его большею частью в Москве. Он был приглашаем к царскому столу в числе других бояр, но нельзя сказать, чтобы очень часто, проходили месяцы, когда имя его не упоминается в числе приглашенных, хотя он находился в Москве… Мы видим в нем знатного человека, но не из первых, не из влиятельных между знатными. Уже в 1614-м году, по поводу местничества с Борисом Салтыковым, царь, „говоря с бояры, велел боярина князя Дмитрия Пожарского вывесть в город и велел его князь Дмитрия за бесчестье боярина Бориса Салтыкова выдать Борису головою“».

Нужно сказать, что эта «выдача головою» была не столь уж и страшным предприятием. Впрочем, с какой стороны посмотреть… Заключалась эта «выдача» в том, что выданный являлся на двор к тому, кому был «выдан головой» и смиренно стоял там без шапки, а тот, кому беднягу выдавали, всячески поносил его во всю глотку, пока не уставал и не исчерпывал набор бранных эпитетов…

Вернёмся к Костомарову. «Как ни сильны были обычаи местничества, но все-таки из этого видно, что царь не считал за Пожарским особых великих заслуг отечеству, которые бы выводили его из ряда других. В свое время не считали его, подобно тому, как считают в наше время, главным героем, освободителем и спасителем Руси. В глазах современников это был человек „честный“ в том смысле, какой это прилагательное имело в то время, но один из многих честных. Никто не заметил и не передал года его кончины; только потому, что с осени 1641-го имя Пожарского перестало являться в дворцовых разрядах, можно заключить, что около этого времени его не стало на свете. Таким образом, держась строго источников, мы должны представить себе Пожарского совсем не таким лицом, каким мы привыкли представлять его себе; мы и не замечали, что образ его создан нашим воображением по скудости источников. Это не более, как неясная тень, подобная множеству других теней, в виде которых наши источники передали потомству исторических деятелей того времени».

Возможно, кого-то эти строчки способны и шокировать, однако Костомарова вряд ли смогут заподозрить в русофобии даже самые «национально-озабоченные» профессиональные патриоты…

И напоследок вновь обратимся к одной из самых загадочных фигур русской истории - человеку, известному под именем Лжедмитрия I. Эта «Железная Маска», вернее, ее загадка, стала увлекать пытливые умы сразу же после убийства Лжедмитрия - первые попытки отыскать разгадку датированы началом XVII века…

Дискуссии и споры о личности первого самозванца самым широким образом развернулись в России только во второй половине XIX века. Причины понятны: во-первых, до того времени русская историография занималась главным образом созданием общей картины отечественной истории, образно говоря, строительством здания, обставлять и меблировать которое можно только после окончания стройки (правда, еще во второй половине XVIII в. Милелер занимался Лжедмитрием I и склонялся к убеждению, что царевич был настоящий). Во-вторых, суровое и не допускавшее «умственных шатаний» царствование Николая не особенно и располагало к подобным упражнениям фантазии…

Многие русские историки сто лет назад считали, что самозванец и в самом деле был чудесным образом избежавшим смерти сыном Ивана Грозного. Эта точка зрения берет начало в XVII в., когда немало иностранных авторов придерживались именно ее (Паэрле, Бареццо-Барецци, Томас Смит и др.). Однако первым, кто выдвинул версию о подлинности Дмитрия и горячо её отстаивал, был француз Жак Маржерет.

Царевич Дмитрий. Икона 17 - нач. 18 вв.

Маржерет, очевидец и участник Смуты, фигура прелюбопытнейшая. Родился он в 50-х гг. XVI в. во Франш-Конте, участвовал в религиозных войнах на стороне протестантов, потом уехал на Балканы, где воевал против турок, служил в армиях сначала императора Священной Римской империи, потом трансильванского князя, короля Жечи Посполитой, в 1600 г. завербовался на службу в Россию, где командовал пехотной ротой «иноземного строя». Воевал против Лжедмитрия I, после вступления последнего в Москву перешел к нему на службу, стал начальником одного из отрядов дворцовой гвардии. После убийства Лжедмитрия вернулся на родину, где выпустил книгу «Состояние Российской империи и великого княжества Московии». Вернулся в Россию, служил Лжедмитрию II и потом гетману Жулкевскому, участвовал в каких-то загадочных операциях английской разведки на севере России, последние десять лет был французским резидентом в Польше и Германии.

Некоторые злые языки обвиняли его в причастности к мятежу Шуйского, закончившемуся убийством Лжедмитрия I. Достоверно известно лишь, что в тот день Маржерет по болезни не присутствовал на службе. На мой взгляд, эти обвинения совершенно беспочвенны, поскольку никак не согласуются с занятой Маржеретом позицией. Пожалуй, французский искатель удачи - самый ярый и упорный сторонник подлинности Лжедмитрия.

Безусловно, не все его аргументы следует рассматривать серьезно. Взять хотя бы такое: «…касательно других возражений, что он неправильно говорил по-русски, я отвечу, что слышал его спустя немного времени после его приезда в Россию и нахожу, что он говорил по-русски как нельзя лучше, разве только, чтобы украсить речь, вставлял порой польские фразы».

Вряд ли иностранец, проживший в России всего пять лет, мог знать русский язык настолько безукоризненно, чтобы со всей уверенностью судить, является ли то или иное лицо коренным русским…

Зато другие теоретические построения Маржерета прямо-таки невозможно опровергнуть или обвинить в поверхностности…

«Говорят еще, что он не соблюдал их религию. Но так же поступают многие русские, которых я знал, среди прочих некто по имени Посник Дмитриев, который, побывав с посольством Бориса Федоровича в Дании, узнав отчасти, что такое религия, по возвращении среди близких друзей открыто высмеивал невежество московитов».

Лучше Маржерета, по-моему, еще никто не опроверг версии, будто Лжедмитрий был загодя подготовлен поляками и иезуитами, несколько лет воспитывался ими.

«Какое соображение могло заставить зачинщиков этой интриги предпринять такое дело, когда в России не сомневались в убийстве Дмитрия? Далее, Борис Федорович правил страной при большем благоденствии, чем любой из его предшественников, народ почитал и боялся его, как только возможно; притом, мать названного Дмитрия и многочисленные родственники были живы и могли засвидетельствовать, кто он… Война не была бы начата с 4000 человек и сказанный Дмитрий получил бы, как я полагаю, несколько советников и опытных людей из польских вельмож, уполномоченных королем, чтобы советовать ему в этой войне. Далее, и считаю, что они помогли бы ему деньгами; также неправдоподобно, что, когда он снял осаду Новгорода-Северского, его покинули бы большинство поляков…»

Об иезуитах, якобы «воспитавших» Дмитрия: «Я думаю также, что они не смогли бы воспитать его в такой тайне, что кто-нибудь из польского сейма, а следовательно, и воевода сандомирский, в конце концов не узнали бы… и если бы он был воспитан иезуитами, они, без сомнения, научили бы его говорить и читать по-латински… он также больше жаловал бы сказанных иезуитов, чем он это делал…»

Аргумент непробиваемый. В самом деле, выше мы уже рассмотрели подробно, как Лжедмитрий «содействовал» папе римскому и польскому королю, - загодя подготовленная марионетка ни за что не стала бы вести себя так. Достоверно известно, что латинского Лжедмитрий не знал, и подписывая послания королю и папе, даже в своем имени и титуле делал грубейшие ошибки: вместо «imperator» - «in Perator», вместо «Demetrius» - «Demiustri»…

И далее Маржерет подробно рассматривает самое загадочное во всей этой истории обстоятельство: то, что Лжедмитрий I всегда , во всем вел себя так, словно свято верил, что он настоящий сын Ивана Грозного и законный государь…

«Его правоту, кажется, достаточно доказывает то, что со столь малым числом людей, что он имел, он решился напасть на огромную страну, когда она процветала более чем когда-либо, управляемая государем проницательным и внушавшим страх своим подданным; примем во внимание и то, что мать Дмитрия и многочисленные оставшиеся в живых родственники могли бы высказать противное, если это не так… Затем рассмотрим его положение, когда большинство поляков покинули его ; он отдался в руки русских, в которых еще не мог быть вполне уверен, притом их силы не превышали восьми-девяти тысяч человек, из которых большая часть были крестьяне, и решился противостоять более чем стотысячной армии…»

Конечно, с этими положениями можно спорить - но чертовски трудно… Тем более, что их подкрепляют не менее странные последующие события - предельно странное ВЕЛИКОДУШИЕ Лжедмитрия.

Как должен поступить хитрый самозванец, прекрасно знающий сам про себя, что обманывает всех окружающих, - когда он входит в Москву, располагая преданными войсками и в горячке первых дней воцарения без особого труда способный снести не одну голову?

Казнить направо и налево, вырубая всех потенциальных смутьянов… Но ничего этого не было. Никаких казней. Даже более того - когда Шуйский стал плести интриги, распространяя слух, что на престоле сидит самозванец, Лжедмитрий не расправился с ним своей волей, а отдал на суд боярам и собору из представителей всех сословий.

А ведь это был страшный риск - при том, что и в самом деле жива была мать Дмитрия, многочисленные родственники царевича, способные переломить ход судебного разбирательства отнюдь не в пользу самозванца. Однако он поступил, как человек, предельно уверенный в своей правоте. И ничего с этой стороны не боявшийся…

Когда астраханский архиепископ Феодосий при личной встрече с Лжедмитрием стал обличать его в самозванстве, говоря, что подлинный царевич давно умер, Лжедмитрий ограничился тем, что… отправил архиепископа под домашний арест. Так опять-таки мог поступить только уверенный в своей подлинности человек, «заигрыванием с церковью» этот факт объяснить нельзя - к тому времени патриархом всея Руси стал ставленник Лжедмитрия, а прежнего патриарха толпа москвичей вытащила на Лобное место и едва не убила. Большинство архиереев признали нового царя (прежний патриарх Иов, кстати, фигура довольно отталкивающая. Именно он 20 февраля 1607 г., послушно выполняя инструкции Шуйского, стал уверять народ, что царевич Димитрий был «убит умыслом Бориса Годунова», хотя в свое время как раз и поддержал венчание Годунова на царство).

Наконец, свержение и убийство Лжедмитрия опять-таки несут на себе отпечаток странной, непонятной торопливости. Я уже писал о том, что было неопровержимо доказано: Гришка Отрепьев и Лжедмитрий I - совершенно разные люди. Впервые Годунов назвал самозванца «Гришкой Отрепьевым» только в январе 1605 г. - когда о существовании самозванца было известно уже несколько лет, когда он со своими отрядами четыре месяца находился в пределах России. Полное впечатление, что Годунов едва ли не до самого последнего момента не знал, кто же такой самозванец…

Слово Н. И. Костомарову: «Самый способ его низложения и смерти как нельзя яснее доказывает, что нельзя было уличить его не только в том, что он Гришка, но даже и вообще в самозванстве. Зачем было убивать его? Почему не поступили с ним именно как он просил: почему не вынесли его на площадь, не призвали ту, которую он называл своей матерью? Почему не изложили перед народом своих против него обвинений? Почему, наконец, не призвали матери, братьев и дядю Отрепьева, не дали им с царем очной ставки и не уличили его? Почему не призвали архимандрита Пафнутия (игумен Чудовского монастыря, где прежде монашествовал Отрепьев - А. Б. ), не собрали чудовских чернецов и вообще всех знавших Гришку и не уличили его? Вот сколько средств, чрезвычайно сильных, было в руках его убийц, и они не воспользовались ни одним из них! Нет, они отвлекли народ, науськали его на поляков, сами убили царя скопом, а потом объявили, что он был Гришка Отрепьев, и все темное, непонятное в этом вопросе объясняли чернокнижеством и дьявольским прельщением. Но Шуйский ошибся в расчете, как часто ошибаются плуты, искусные настолько, чтобы, как говорится, подвести механику, но близорукие для того, чтобы видеть последствия».

Наконец, есть прямые сообщения о том, что Гришка Отрепьев прибыл в Москву с войском Лжедмитрия, но был им впоследствии за пьянство и беспутное поведение сослан в Ярославль…

Общеизвестно, что практически любому поступку или факту можно подыскать двойное толкование. Как бы там ни было, эта странная уверенность Лжедмитрия в своем царском происхождении, все его поступки, подчиненные этому убеждению, - как выражаются поляки, «орешек не для разгрызания»… Самозванцы так себя не ведут! Не ведут, и точка!

Тогда? «В нем светилось некое величие, которое нельзя выразить словами, и невиданное прежде среди русской знати и еще менее среди людей низкого происхождения, к которым он неизбежно должен был принадлежать, если бы не был сыном Ивана Васильевича» (Маржерет).

Это пишет не экзальтированная девица и не юный поэт - пятидесятилетний кондотьер, чуждый каким бы то ни было сантиментам. Приходится признать, что в самозванце и в самом деле было некое очарование - вспомним самоотверженно защищавшего его Басманова, уверенных в его подлинности братьев Вишневецких, не преследовавших никаких материальных выгод, длинную череду других, оставшихся преданными даже после убийства «Дмитрия»…

По-моему, эта странная уверенность Лжедмитрия в своей подлинности смущала в разной степени всех без исключения историков, поскольку была слишком явной, путала все карты и требовала нешуточной виртуозности в построении более-менее логичных объяснений…

А посему уже в XIX в. родилась гипотеза, по которой Лжедмитрий стал неосознанным орудием в руках некой боярской группировки, которая, подыскав подходящего юнца, уверила его в том, что он и есть чудом спасшийся от убийц сын Ивана Грозного, отправила в Литву, а после тонко рассчитанными маневрами парализовала сопротивление правительственных войск, подготовила москвичей, убила Годунова вместе с женой и сыном, ну, а впоследствии, по миновании надобности в «Дмитрии», убила и его в страшной спешке…

Вот это гораздо больше похоже на правду, нежели лепет о «заговоре иезуитов». В эту гипотезу прекрасно укладывается и террор, развязанный Годуновым против знатнейших боярских фамилий, - не утруждая себя поиском убедительных обвинений, Борис казнил направо и налево, словно бы отчаянно нанося могучие удары по некоему невидимке, хихикавшему над самым ухом. И та легкость, с которой высшее боярство переметнулось на сторону самозванца. И его убийство. И убежденность самого «Дмитрия» в своей подлинности.

Косвенным свидетельством того, что Годунов все же не умер своей смертью, а был отравлен боярами, служит довольно странная реплика самозванца. Когда в Кремль ворвались убийцы, Лжедмитрий, по сохранившимся свидетельствам, высунулся из окна и, потрясая саблей, крикнул:

Я вам не Борис!

Что он мог иметь в виду? То, что не собирается, подобно Годунову, безропотно, как теленок на бойне, ждать смерти? Но позвольте, Годунов не ждал финала безропотно ! Совсем наоборот - он самым яростным образом боролся до конца, он, прошедший кровавую школу опричнины, дрался за престол, как волк с лапой в капкане, - пытал, казнил, приказал войскам лютейше истреблять всех, кто переметнулся к самозванцу. И все же эта фраза прозвучала: «Я вам не Борис!»

Тогда? Быть может, Лжедмитрий прекрасно знал, что Борис не умер своей смертью, а был убит , и хотел заверить, что уж он-то постарается от убийц отбиться? Очень возможно…

В этом случае встает вопрос: кто? С чьей подачи осуществилась операция «Спасшийся царевич»?

Шуйский? Не исключено, но маловероятно - с этой версией плохо согласуются контакты Шуйского с поляками, их прямое соучастие в убийстве Лжедмитрия и истреблении его людей. По-моему, будь во главе всего дела Шуйский, он не стал бы так активно добиваться от Сигизмунда выдвижения на русский престол королевича Владислава… Вероятнее всего, Шуйский лишь ловил рыбку в мутной воде по своему всегдашнему обыкновению, и не более того.

Между прочим, многие польские вельможи отчего-то были убеждены, что Лжедмитрий - побочный сын знаменитого короля Стефана Батория…

Гораздо более вероятными кандидатами на роль руководителей растянувшегося на годы заговора выглядят Романовы. Любопытно, что сам Годунов, по сохранившимся свидетельствам современников, прямо говорил: самозванец - дело рук бояр… Именно на семейство Романовых обрушился главный удар Годунова (а также на Богдана Бельского) - в то время как Шуйский, в общем, никаким особым репрессиям не подвергся. Мало того, у Романовых было гораздо больше оснований претендовать на престол. Если Василий Шуйский - просто Рюрикович, то Романовы - двоюродные братья по матери царя Федора Иоанновича, а в те времена это имело громадное значение. Свойство с какой-либо царственной особой перевешивало согласно тогдашним традициям даже прямое происхождение кого-то от Рюрика…

Репрессировали не только самих Романовых, но их родню, свойственников, близких друзей. Годунов упрямо бил в одну точку… Только ли оттого, что Романовы ближе всех других родов стояли к трону?

И, наконец, пора задать несколько шокирующий вопрос: а не был ли самозванец и впрямь настоящим царевичем?

История то ли убийства, то ли самоубийства малолетнего Дмитрия в Угличе 15 мая 1591 года запутанна и туманна. Слишком много странностей и несообразностей - толпа горожан, в первые же минуты после убийства натравленная на конкретных лиц, ложные улики (вроде измазанных куриной кровью ножей, положенных рядом с трупами тех, кто якобы зарезал царевича). Следственное дело, которое было составлено людьми Шуйского, самолично расследовавшего смерть царевича, уже в XVII в. считалось безбожно фальсифицированным. Ясно одно: Пушкин, конечно же, был великим поэтом, но Годунова в убийстве царевича он, похоже, обвинял совершенно напрасно. Такой вывод следует в первую очередь оттого, что смерть царевича отнюдь не облегчала Годунову дорогу к трону. Ничуть не облегчала - нужно помнить, что существовало еще множество Рюриковичей, начиная с Романовых и Шуйских, все они имели столько же, а то и не в пример больше прав на престол, чем Годунов (или полагали, что имеют), и расправиться с этой знатной оравой для Годунова было бы предприятием совершенно нереальным…

И, наконец, если мы соберемся предположить, что малолетний царевич все же был спасен от убийц, спрятан боярами, оппоненты могут задать вопрос, прозвучавший еще в прошлом веке: если так и случилось, отчего же спасители выжидали аж до 1604 г.? Почему не объявили о том, что царевич Дмитрий жив, еще в 1598 г., когда скончался Федор Иоаннович?

Но в том-то и беда, что из-за скудости дошедших до нас документов невозможно сделать какой бы то ни было вывод со стопроцентной уверенностью. Возможно, и объявляли. Известно, что Годунов, перед тем как вступить на престол, несколько недель отсиживался вне столицы, в Новодевичьем монастыре. Это можно объяснить его лицемерием (ждал, когда его агенты достаточно подготовят общественное мнение к избранию именно Бориса). А можно объяснить и тем, что как раз в эти дни спасители Дмитрия заявили о себе, и произошла какая-то борьба, о которой до нас не дошло никаких прямых свидетельств…

Мне не хочется выдвигать версий, которые нельзя подкрепить железными доказательствами. Увы, нет никаких признаков того, что отыщутся какие-то дополнительные документы тех времен - на это рассчитывали еще историки XIX века, но не дождались. Да, следственное дело об убийстве Дмитрия безбожно фальсифицировано Шуйским, но это само по себе ничего еще не доказывает. Все за то, что Годунов был убит, а Лжедмитрий I вел себя как человек, совершенно уверенный, будто он и есть спасенный Дмитрий. Но и это не доказательство.

Как ни грустно, но истину мы так и не узнаем никогда. Самозванец мог и оказаться настоящим царевичем Дмитрием. А мог оказаться жертвой спланированной Романовыми долголетней игры. Вроде наших демократов «первой волны» - эти блаженненькие свято верили, что именно они, изволите ли видеть, «свергли» тоталитарный строй, а в это время за их спинами серьезные люди проворачивали серьезные дела…

Загадка Лжедмитрия навсегда останется загадкой…

С высокой степенью достоверности можно утверждать одно-единственное: Лжедмитрий, кто бы он ни был, достаточно долго прожил в Западной Руси. Многочисленные мелочи, на которые глаз у тогдашнего человека был наметан, не ускользнули от внимания москвичей и тогда же позволили сделать вывод: в поведении царя явственно прослеживаются детали, которые неопровержимо выдают в нем человека, за последние годы привыкшего именно к западнорусскому быту, укладу, правилам «приложения» к иконам и т. д. Что ничего не доказывает конкретно, поскольку с равным успехом может быть приложено и к самозванцу-уроженцу Западной Руси, и к настоящему царевичу, долго жившему вдали от родины, от Восточной Руси…

Итак, категорические выводы делать бессмысленно - все сохранившееся стопроцентной ясности не вносит. История как Лжедмитрия I, так и предшествовавших ему лет правления Ивана Грозного, Федора Иоанновича и Годунова зияет многочисленными пустотами и темными местами. (Правда, я не согласен с академиком Фоменко в том, что Иван Грозный - это якобы четыре разных царя. Аргумент против этой версии есть весомейший: мемуары иностранных авторов, которые никаких «четырех царей» отчего-то в России XVI в. не усмотрели. Можно ещё допустить, что множество русских старинных документов было впоследствии уничтожено, однако вряд ли кто-нибудь поверит, что агенты переписывавших Историю в угодном им Духе Романовых прочесали Европу, старательно уничтожив и все иностранные свидетельства о «четырех царях»…)

Дело даже не в недостатке доказательств, а в личности Лжедмитрия I. Который, на мой взгляд, совершенно незаслуженно оказался вымазан грязью с головы до пят и в отечественной историографии присутствует исключительно в неприглядной роли «агента ляхов и езуитов», озабоченного исключительно подчинением Руси Кракову и Ватикану.

Повторяю, ничего в его деятельности не даёт повода для столь резких оценок. Наоборот, перед нами - человек, собиравшийся царствовать всерьез и надолго, а потому отнюдь не склонный каким бы то ни было образом наносить ущерб Московскому государству либо православной вере. Человек умный, ничуть не жестокий, не чванный, склонный к реформам и новшествам на европейский лад. Хоть убейте, я не в состоянии понять, чем же Лжедмитрий I хуже Годунова, забрызганного кровью по самую маковку еще со времен опричнины. Чем он хуже кровожадного параноика Петра I, вообще любого из Романовых, не отличавшихся голубиной кротостью.

Беда его в том, что он проиграл. Мертвые оправдаться не в состоянии. Мы в который раз сталкиваемся с грустным парадоксом: монархам категорически противопоказано быть добрыми и гуманными. Ведь достаточно было Лжедмитрию, торжественно вступив в Москву, снести пару дюжин голов, не исключая башки Шуйского, - и он при таком повороте дел имел все шансы процарствовать долго.

Более того - стать властелином объединенного московско-польско-литовского государства (вспомните предложения, сделанные ему мятежной шляхтой). Вновь, как и в варианте с Иваном Грозным-католиком, перед нами все предпосылки для создания обширной и могучей славянской державы.

Правда, в этом варианте я не уверен в долговечности такой державы - чувствую, рано или поздно ее вновь разодрали бы на Жечь и Московию нешуточные противоречия: хотя бы религиозная чересполосица (православные, католики, лютеране, ариане). Сверхдержава эта могла уцелеть при непременном условии: будучи прочно сцементирована одной религией.

А впрочем, еще неизвестно. Империя Габсбургов худо-бедно просуществовала несколько сот лет, представляя собою еще более причудливый конгломерат разнообразнейших народов и верований…

Как бы там ни было, нельзя сомневаться в одном: долгое правление Лжедмитрия I на Руси вполне могло привести к тому, что было бы преодолено определенно имевшее место отставание от Западной Европы - и в военном деле, и в образовании (есть информация, что Лжедмитрий подумывал об открытии университета), Россия смогла бы избежать всех жертв и бед, вызванных тем, что именуется «Петровскими реформами». И уж в любом случае страна никогда бы не сорвалась в Смуту. А это, в свою очередь, могло и не привести к будущему расколу русского православия на «староверов» и «никонианцев», сыгравшему в отечественной истории вовсе уж жуткую роль.

Так уж повелось, что на Руси все инициативы и перемены обычно исходили сверху. И Лжедмитрий как раз и мог послужить «катализатором» мирных, эволюционных реформ, которые страна, цинично выражаясь, проглотила бы, как миленькая - в те времена, до Смуты, можно сказать с уверенностью, народ покряхтывал бы, возможно поругивал меж собою новшества, однако не стал бы бунтовать «в едином порыве». Как-никак в русском обществе не вызвали особого неприятия все введенные Лжедмитрием новшества - его прогулки по Москве без охраны, военные игры, прямо-таки предвосхищавшие «потехи» Петра I, решительный отказ от русской привычки непременно дремать после обеда. Ворчали, конечно, - но принимали. Точно так же, без натяжки можно сказать, приняли бы и более существенные реформы.

Если бы только он снес пару дюжин голов… Кажется это Макиавелли выразился однажды, что безоружные пророки непременно гибнут, зато вооруженные всегда выигрывают. Увы, тираном Лжедмитрий не был.

Тираном стал другой - кровавое чудовище, наломавшее столько дров, что последствия ощущались и сто лет спустя. Я имею в виду Петра I - уж он-то не боялся рубить головы, творить самое дикое самодурство. Он принес России неисчислимые беды, под флагом «реформ» вырвав ее из нормального развития (быть может, навсегда), однако, как ни странно, до сих пор считается одной из самых замечательных личностей отечественной истории.

Что ж, поговорим о нём подробнее…

Примечания:

«Отдан за приставы» - тогдашняя формулировка ареста.

Не исключено, что Мнишеки сначала были православными потому что всюду Юрий так и писался - «Юрий» («Юрий» - это «Георгий», но «Георгий» по-польси всегда - «Ежи»).

Казацкий атаман ставший любовником Марины Мнишек.

При Михаиле толоконцевцы жаловались ему уже на Минина, но чем кончилось дело, мне не удалось доискаться.

В этот период Пожарский побывал под следствием по обвинениям в присвоении казённых денег, подделке документов и притеснении находившихся под его управлением посадских и волостных людей. Два первых обвинения признании не соответствующими действительности, но третье подтвердилось полностью…

После первых неудач - А. Б.

Страшная Смута начала XVII века стала истинной катастрофой для России. Наше государство было разрушено до основания. Его растащили, раздробили и разорили. То, что ему удалось восстать из пепла, - настоящее чудо. Поэтому нельзя видеть в кровавых годах Смутного времени одно лишь политическое измерение. Следует также видеть мистическое и нравственное измерения.

Слизь и горный хрусталь

Бог попустил океан бедствий для наших предков. Если со вниманием вглядываться в жизнь русского общества, предшествующую Смуте, нетрудно заметить: все эти несчастия обретены страною и народом заслуженно. Военно-служилый класс, а особенно его верхушка - аристократия - перед Смутой и в начальные ее годы опустилась на самое дно нравственного падения. Развратилась, испакостилась! Себялюбие, измена, жестокость, непомерная гордыня и ничем не сдерживаемая корысть превратились в обычное дело.

И очищение пришло через боль. Столь большую, что от нее содрогнулась вся Русская держава до самых корней. Но зато боль эта принесла с собой исцеление.

Страна как будто испытывалась на жесточайшим образом: остались ли праведники? Осталась ли вера, любовь, честь, трудолюбие и самоотвержение, или всё потонуло в скверне? И погибло нравственное основание народа, то стоит ли существовать такому ?

Оттого и череда испытаний, пришедших на нашу землю, оказалась столь длительной и тяжелой. Крайние страдания заставили народ предъявить сердцевину его души.

Пламя Великой Смуты высушило русское море и позволило взглянуть, что там, на самом дне его. Какие типы человеческие обитают у самого основания. Какая истина содержится в их словах и действия. Они, живущие у самого основания русской стихии, в сущности, и определяют ее…

Там нашлась вонючая слизь с земноводными - жестокосердные корыстолюбцы, предатели, отступники Федор Андронов, Иван Шереметев, Михаил Салтыков… Стоит ли много говорить о них? Был бы весь народ наш таков, так давно бы вымер, истребил бы себя сам.

Там отыскались лидеры, наполненные клокочущей энергией, красноречивые, бешено-активные и заражающие своей активностью других - на добро и на зло: Козьма Минин, Прокофий Ляпунов, Иван Заруцкий.

Там обнаружились отважные честолюбцы, умные интриганы, порой - даровитые политики или хорошие воеводы, натуры осторожные и предусмотрительные, но не способные прозреть великих мистических истин того времени. Таковы государи наши Борис Федорович Годунов и Василий Иванович Шуйский. Таков же вождь Первого земского ополчения князь Дмитрий Трубецкой, да еще полководец князь Борис Лыков-Оболенский, незаслуженно обойденный вниманием потомков.

И, слава Богу, там, в слоях, на которых держится всё остальное, были особенные личности. Такие персоны одним своим существованием придают недюжинную прочность всему народу, всей цивилизации. Это… живые камни. Именно живые краеугольные камни - невиданно твердые, тяжелые, стойкие ко всяким испытаниям, неподдающиеся соблазнам. Стихии - то беспощадное пламя, а то кипящая мятежным буйством вода - бьют в них, надеясь сокрушить, но отступают, обессиленные. Они прозрачны, как горный хрусталь. Они верны своему слову, они крепко веруют, они не умеют изменять. А потому, дав присягу, держатся ее в любых обстоятельствах, -- пусть и жизнь потребуется отдать ради этой присяги. Они стоят, когда всё вокруг в ужасе разбегается. Между бесчестным, стыдным деянием и смертью они всегда без колебаний выбирают смерть. Они медлительны, но устойчивы. И когда такие личности оказываются во главе большого дела, другие, чувствуя их устойчивость, прилепляются к ним, приобретая от них это свойство. Они не способны действовать лукаво, они, по большому счету, не умеют, да и не желают просчитывать надолго вперед последствия своих действий. Им достаточно более простого знания: какой поступок в данный момент является правильным, должным. Никогда их деяния и слова не имеют второго смысла, никогда они не дают почвы для мудреных толкований, для выискивания потаенных мотивов. Всё, исходящее от них, просто и прямо. У подобных людей всё на виду, всё ясно, всё подчиняется единственно возможному смыслу. Они руководствуются долгом, иначе не могут. Либо прямая дорога, либо никакой. Либо верность, либо смерть.

Таков патриарх Гермоген. Таков и князь Дмитрий Пожарский.

Патриарх Гермоген

Два года - с лета 1610 по осень 1612-го - самый мрачный период Смуты. Именно тогда Россия оказалась в глубоком омуте. Там, в кружении ледяных потоков, жизнью и достатком рискуя, люди быстро и легко показывают свою суть: осталась в них добродетель, или всё сгнило…

Полноценная государственность на территории бывшей Русской державы не существует. Служебная иерархия стремительно распадается. Столичные органы власти ни в малой мере не контролируют провинцию. Россия разорвана в клочья, и отдельными ее областями управляют разные силы. Казалось, Московское государство исчезло. Северные области его заберут шведы, центральные окажутся под властью Речи Посполитой, а юг безнадежно обезлюдеет под натиском татар…

В Москве сидит польско-литовский гарнизон. Его интересы обслуживают отступническая администрация, во всем послушная воле польского короля Сигизмунда III, а также бессильное и безвластное боярское правительство. Царь Василий Шуйский - в плену у поляков. И нет никакой силы, никакой общественной «партии», способной очистить столицу от захватчиков.

«О горе и люто есть Московскому государству! - в ужасе восклицает летописец. -- Как не побояшеся Бога, не попомня своего крестного целования и не постыдясь ото всея вселенныя сраму, не помроша за дом Божий Пречистыя Богородицы и за крестное целование государю своему! Самохотением своим отдаша Московское государство в латыни и государя своего в плен! О горе нам! Как нам явитися на праведном Суде к Избавителю своему Христу? Как нам ответ дати за такие грехи?»

Надежда, казалось, была утрачена. Но осталась вера, и из веры появилась новая сила, нравственно очистившая русское общество и объединившая тех, кто хотел восстановить русское государство.

Первое время она состояла из одного-единственного человека. Зато человеком этим стал сам патриарх Гермоген. Можно сказать со всей определенностью: всё земское освободительное движение вытекло из его нравственной твердости, как полноводная большая река из тихого лесного ручья.

Гермоген в своей деятельности исходили из соображений долга православного пастыря. Он воспротивился полякам, поскольку разглядел в их устремлениях большую опасность для Русской церкви. Боярское правительство соглашалось принять государем королевича Владислава - сына Сигизмунда III. Но лишь на том условии, что он примет православие. Никто не мыслил подчиниться монарху-католику. Однако король польский не торопился отдавать малолетнего сына «московитам». Он сам желал сделаться преемником Василия Шуйского, не допуская и мысли о смене веры. В Кремле, на прежнем дворе Годуновых, решено было воздвигнуть костел.

Гермоген возмутился и призвал сопротивляться полякам, несшим в Россию католичество с назойливостью, достойной удивления.

Патриарху пришлось жестоко пострадать за свою твердость. Его запугивали, а потом, увидев тщетность своих усилий, попросту посадили под замок, разогнав служителей и ограбив патриаршую казну.

Гермоген требует от провинциальных архиереев рассылать «учительные грамоты» начальствующим людям и в войска «…чтоб унимали грабеж, сохраняли братство и, как обещались положить души свои за дом Пречистой и за чудотворцев, и за веру, так бы и совершили». Гермоген просит паству соблюдать телесную и душевную чистоту, благословляет стоять за веру «неподвижно». Его послания вызывают к жизни веру, угасшую было в условиях Смуты, а вместе с нею и патриотические чувства.

Духовная твердость Гермогена вызвала в москвичах и жителях провинциальных городов желание сопротивляться «латынству». А если «латынству», то и полякам, принесшим его на остриях сабель. Знать готова была полонизироваться. Народ - нет.

Не сразу - недели прошли, а за ними и месяцы - но постепенно русский мир стал набухать новой «партией», стремящейся противостоять католицизму, оккупантам и, в конечном итоге, вернуть старый государственный порядок. В следующем, 1611 году, вызрело это новое истинно-консервативное общественное движение.

Главу Русской церкви держали в изоляции, к тому же, как видно, ему пришлось жить в суровых условиях. В начале 1612 года, по словам летописи, патриарха «уморили голодной смертью».

Прокофий Ляпунов

Но к его обличениям прислушались в разных городах и областях России. Зимой 1611/1612 года начало собираться Первое земское ополчение. С ним был связан князь Дмитрий Михайлович Пожарский. Однако лидером земцев «первого призыва» стал не он.

На рассветной поре движения самым деятельным и самым отважным среди вождей земства был Прокофий Петрович Ляпунов -- рязанский дворянин.

Ляпунов - одна из «звездных» фигур Смуты. Одновременно и герой ее, и антигерой. Персона, чуть ли не прямо противоположная Пожарскому по складу личности.

Неистовство натуры и яростная быстрота действий сочетались в Ляпунове с искренней верой и большим властолюбием. Он мог проявлять корыстные побуждения чуть ли не одновременно с бескорыстным патриотизмом. Ляпунов умел привлекать к себе людей и разумно властвовать над ними - в его характере крылось какое-то очарование магнетической яркости. Но избыток жизненной силы делал этого человека до крайности переменчивым. Не получалось у него долгое время придерживаться чего-то одного. А неровность в образе действий отталкивала приверженцев, лишая их недавнего воодушевления… Живой сгусток противоречий, Ляпунов, делаясь вождем большого дела, мог и поднять его высоко, и безнадежно погубить.

При Борисе Годунове Ляпунов оказался своего рода «оппозиционером». Он скоро примкнул к знамени Лжедмитрия I. После гибели Самозванца он воевал против Шуйского вместе с болотниковцами, но разочаровался в них и перешел на сторону царя Василия Ивановича. Тогда Ляпунов получил высокий чин думного дворянина, честно бился с «тушинцами», с поляками. Затем принялся строить козни против государя. Обласканный Шуйским, он явился одним из «авторов» заговора, лишившего Василия Ивановича власти. Брат Прокофия, Захарий, действовал активнее всех прочих заговорщиков. Избрание Владислава на царство не встретило у Ляпунова никаких возражений, он дружествовал с московской «Семибоярщиной». Первое время Прокофий Петрович отправлял в Москву обозы со съестными припасами. Более того, он прислал сына Владимира к гетману Жолкевскому - доложить о том, что рязанцы присягнули королевичу. Но дружба продолжалась… лишь до определенного предела.

Вероломная политика поляков вызвала у Прокофия Петровича гнев. Он услышал голос Гермогена и сделался первым его приверженцем. На Рязанщине стала собираться русская сила, которая обещала в ближайшее время прийти к Москве.

Во всем избыточный, в зле и добре, в правоте и несправедливости, Ляпунов еще при Шуйском объявлял себя «белым царем»! Как видно, он вел дело к избранию нового государя из русских, а себя мыслил временным его «местоблюстителем». При благополучном стечении обстоятельств Ляпунов не отказался бы сделаться настоящим царем, честолюбия для подобного действия у него хватало. Пусть так, но хотя бы дело его, дело национально-освободительной борьбы, пошло верным путем.

Князь Дмитрий Пожарский

Сколь разнородны две эти личности! Ляпунов - революционер, вития, переменчивая стихия огня. Пожарский - консерватор, тактик, несокрушимая твердь камня. И вот они соединились. Православная вера - то, что лежит в основе консерватизма Дмитрия Михайловича и то, к чему Прокофий Петрович не допускает свою революционность. Ляпунов, возможно, мечтает о каком-то новом общественном укладе или просто отдается на волю обстоятельств: куда притечет стремительный пожар Смуты, туда и он прибудет с отвагою своей, способностями и честолюбием. Пожарский прямее: для него есть общественная норма -- мир службы, родовой чести и монаршей милости. Мир этот падает, и поляки своей двуличной политикой способствуют его разрушению. Так надо противустать им, не размышляя, каково соотношение сил! Бог правому поможет.

На первом этапе земского движения роль Ляпунова заметнее. Весной 1611 года в Москве вспыхнуло восстание против захватчиков. Пожарский оказался одним из военачальников, возглавивших сражение за столицу, пока не слег от тяжелых ран. Восставшие потерпели поражение. Но вскоре после этого Ляпунов явился с большим войском под стены Белокаменной и принялся очищать ее от поляков.

Иван Заруцкий

Первое земское ополчение билось за Москву на протяжении полутора лет - до осени 1612 года. То усиливаясь, то сдавая полякам позиции, оно щедро оплатило своей кровью противоборство с грозным неприятелем. Однако… победить польский гарнизон столицы все же не сумело.

Давали себя знать нелады в русском лагере. Помимо персон, исполненных подлинного патриотизма, среди земцев нашлось немало ушлых интриганов и корыстолюбцев. Самый видный из них - вождь казаков Иван Заруцкий. Бешеный авантюрист, он искал власти, прибытка и славы. Настоящее дитя Смуты, Заруцкий не останавливался перед убийством своих боевых товарищей, если они мешали его возвышению.

Как только Ляпунов принялся наводить порядок в пестром, слабо дисциплинированном воинстве, казаки Заруцкого погубили его. Позднее Заруцкий организовал покушение и на Пожарского, к счастью, сорвавшееся. А когда Второе земское ополчение во главе с Мининым и Пожарским приблизилось к Москве, он бежал, уведя за собой половину войска. Последний крупный деятель Смуты, противопоставлявший себя законному порядку, за это он в конце концов и принял позорную смерть.

Князь Дмитрий Трубецкой

Зато последний из начальников земской армии, явившейся под Москву, был испечен из другого теста. Это молодой князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой - один из знатнейших аристократов Московского государства, потомок Гедимина.

Он появился на царской службе в 1604 году - в чине стольника ходил против Лжедмитрия I. Тот же чин сохранил Трубецкой и при Василии Шуйском. Перебежав от Василия Шуйского к Лжедмитрию II (июнь 1608), он сразу получил от «царика» боярский чин: «тушинцам» пришлось по вкусу, что в их лагере оказался столь знатный человек…

Однако потом он сделался одним из столпов сопротивления иноземным захватчикам.

Роль князя Д.Т. Трубецкого в земском движении огромна. Трубецкой достоин почтительного отношения, ведь он единственный - единственный из нескольких десятков знатнейших людей Царства! - не отказался от святой роли вождя в земском ополчении. А приняв ее, шел с земцами до победы.

В 1611 году он вместе с Ляпуновым и Заруцким составлял полки Первого ополчения, пришел с ними под Москву, участвовал в битвах с интервентами. Воинские заслуги его перед Россией очевидны. Формально Дмитрий Тимофеевич признавался старшим из воевод земства - его имя писали на грамотах ополчения первым. Да и обращаясь к руководству ополчения, в грамотах из городов его тоже называли на первом месте. Знатные дворяне легко подчинялись аристократу-Трубецкому - в том не было никакой «порухи» для их родовой чести. А вот не столь знатный Ляпунов, и, тем более, безродный Заруцкий не очень-то годились на роль их начальника. Без Трубецкого дворянская часть ополчения могла просто разойтись по домам.

В то же время, источники гораздо чаще упоминают самостоятельную роль иных руководителей -- Заруцкого и особенно Ляпунова. Дмитрий Тимофеевич как будто оказывается в тени.

Но это иллюзия.

Иностранцы видели в нем действительного вождя земцев. Шведы, в частности, считали его «осторожным и бдительным командиром», не допустившим распада ополчения после гибели Ляпунова. Русские считали, что меж двух истинных лидеров ополчения - Ляпунова и Заруцкого - Трубецкой «никакой чести не имел». Но, во всяком случае, Дмитрий Тимофеевич никогда не был просто «живым знаменем», не был игрушкой в руках прочих вождей ополчения. Случалось, он расходился во мнениях с иными воеводами. Так, летом 1612 года он не поддержал Заруцкого, пожелавшего возвести на престол малолетнего сына Марины Мнишек от Лжедмитрия I. Заруцкий ушел из-под Москвы, заслышав о приближении земцев Минина и Пожарского, а Трубецкой остался, удержав половину армии. Ясно видно: этот человек имел самостоятельное значение.

После ухода Заруцкого Дмитрий Тимофеевич единолично руководил Первым земским ополчением. Князь лично участвовал в отражении Ходкевича. В октябре 1612 года именно его подчиненные взяли штурмом Китай-город. Когда к Москве подошли отряды короля Сигизмунда, Трубецкой вместе с Пожарским отбросил их. Наконец, именно он формально являлся старшим из земских управителей России вплоть до Земского собора 1613 года.

Козьма Минин

Второе земское ополчение возглавили нижегородский торговец мясом Козьма Минин и князь Дмитрий Михайлович Пожарский. Они собрали войско по крохам. Разоренная земля могла дать мало людей, мало коней, мало денег. Но высокий порыв - встать за землю, за веру, которым загорелись нижегородцы, -- притягивал к ним сторонников с разных концов страны.

Иициатива, связанная с формированием нового воинства принадлежит Минину. Этот человек вышел из провинциальной посадской среды, но сумел выполнить работу, за которую, по понятиям того времени, должен был взяться «профессиональный управленец» -- знатный дворянин. Минин обладал двумя редкими дарованиями. Он был прекрасных оратором, умевшим расположить к благородному патриотическому делу сердца тысяч людей. А оказавшись у казны ополчения, он проявил блистательный административный талант. Его трудами новая земская армия обеспечивалась намного лучше первой.

В августе 1612 года новая земская армия подошла к Москве. Совместно с полками Трубецкого она дала бой польскому гетману Ходкевичу, который шел за выручку кремлевскому гарнизону. Сильная армия Ходкевича три дня билась с ополченцами и потерпела тяжелое поражение. Два месяца спустя ей сдался польский гарнизон в Кремле.

Сохранить в людях стойкость

Победа в борьбе за Москву - общее земское достижение. В этом общем деле князь Дмитрий Михайлович Пожарский сыграл особую роль. Она связана не только и даже не столько с проявлениями полководческого таланта, сколько с особыми душевными качествами князя. Да, тактический дар Пожарского отрицать невозможно. Благодаря командирскому предвидению князя ополчение как следует укрепилось, не уповая на сшибку в открытом поле. Благодаря его умению быстро менять тактический рисунок боя, наша армия скоро научилась встречать польскую кавалерию в пешем строю, заставлять ее, в свою очередь, спешиваться, уничтожая тем самым страшную мощь ее таранного удара. Всё так! Но разве одно только воеводское искусство обеспечило русским полкам преобладание над неприятелем? Нет, нет. Уловок-то как раз было совсем немного. Чаще ни Пожарский, ни Ходкевич не могли вести изощренную маневренную борьбу. Чаща оба военачальника сталкивались с обстоятельствами, в которых им оставалось только гадать, каким будет исход боя. Успех страшного противоборства за русскую столицу заключался в другом. Сражение длилось столь долго, шло с таким упорством, принесло такие потери как русским, так и полякам, что самым полезным свойством вождей, вставших во главе двух армий, стало умение сохранить в своих людях стойкость . Воины Пожарского и Ходкевича готовы были идти лоб в лоб, они на протяжении многих часов отважно сталкивались в многочасовой рубке. Они подолгу вели бой, то колеблясь, то наращивая наступательный порыв. В одной русской воинской повести очень точно передана атмосфера, царившая в те дни на развалинах Белокаменной: «В долгой сече полки обеих сторон истомились, и продолжали биться, за руки друг друга хватая…» Полководцу, ведущему такое сражение, не столько нужны тактические ухищрения, сколько вера в Бога, в правоту своего дела и в мужество своих людей. Когда приходит конец силам человеческим, когда всё бежит, когда ратники ни о чем уже не способны думать, кроме спасения, тогда военачальник находит новые резервы, тогда он просит, настаивает, угрожает, подкупает тех, кого еще можно бросить в пламя сражения, и продолжает борьбу. Если требуется - посылает красноречивых ораторов ради воодушевления воинов. Если надо - сам встает в боевой строй.

Земское ополчение истекло кровью, уступило противнику поле - раз, другой, третий… А в итоге победило. Сколько раз на протяжении Смуты наши воеводы покидали войска при куда менее «аварийных» условиях! Но Пожарский хранил в своей душе искру надежды на лучший исход дела и видел в своих людях такую же искру. Он шел на святое дело. Он был благочестивым человеком, строителем храмов и большим «молитвенником» -- как тогда говорили… И ополченцы его шли на святое дело. Все знали, со сколь грозным противником предстоит столкнуться, каждый мог бы и остаться в стороне, никто не принуждал вступать в земское войско. Но - вступали, воодушевляясь, уповая на Божью помощь. Ввязавшись в такое, нельзя бежать. И Пожарский не допустил бегства. Любыми средствами он сохранял боеспособность.

За ним шли. Он оправдал ожидания. Всё вышло по вере, по правде и по совести.

Из двух военных вождей земства в памяти народной остался именно Пожарский. Князь Дмитрий Тимофеевич ушел на второй план. Отчасти это связано с тяжелой опалой, наложенной на него при царе Михаиле Федоровиче. В опале-то князь и скончался.

Но остается и другая причина холодноватого отношения современников к Д.Т. Трубецкому. Ее нетрудно разглядеть, сравнивая этого вельможу с Д.М. Пожарским. Тот был прям, прост, прозрачен. Тверд в присяге и немятежен. Кому служил, тому служил верно. Куда направлялся, туда шел прямой дорогой. Другое дело - Дмитрий Тимофеевич… У него всякий путь извилист. От царя Василия Шуйского сбежал к Лжедмитрию II. Одно время шел под присягу Лжедмитрию III - «псковскому вору», желая, видимо, сделать из того политическую марионетку, да изменил свое намерение. Дрался вместе с Пожарским против Ходкевича, но в решающие моменты боя не торопился помогать союзнику. Разница между ними особенно хорошо видна по событиям, развернувшимся на Земском соборе 1613 года. Съехавшиеся со всех концов России люди выбирали нового царя. В итоге на престол взошел юный вельможа Михаил Федорович из рода бояр Романовых. Но прежде названо было полтора десятка иных претендентов. Среди них - два военных вождя земского ополчения: князья Трубецкой и Пожарский. Трубецкой хотел воцариться на Москве и с бесхитростным лукавством затеял покупать казаков пирами. Крушение своих надежд он воспринял как великое горе и даже надолго слег с тяжелой болезнью. Князь смирился перед государем Михаилом Федоровичем, но впоследствии оказался замешан в каком-то темном деле, связанным с царскою свадьбой… Пожарский, обладая великой популярностью, быстро отступился. Он прекрасно понимал: среди претендентов - множество людей знатнее его. Чуть только он, невеликой родовитости человек, поднимется на трон с помощью сабель и пистолей, как против него пойдет вся русская аристократия. Затевать новую большую войну против нее? Умыть московские улицы кровью знатных людей? Но не он ли сам приложил столько усилий, очищая страну от Смуты?! И Пожарский не поднял оружие против соборного избранника. Он с чистым сердцем поклонился молодому государю, а затем четверть столетия верно служил ему.

Что в итоге?

Народ наш очень хорошо разобрался, кто прям, а кто крив.

Смута - великая учительница для русского общества. На все времена.

Дмитрий Михайлович Володихин

Родился в Москве в 1969 году. Доктор исторических наук, доцент исторического факультета МГУ, преподает источниковедение. Специализируется по русской истории XVI-XVII веков. Наряду с научной и преподавательской деятельностью занимается литературной критикой, пишет художественную прозу.