Иван Арцишевский, представитель ассоциации членов рода Романовых в России

Как правило, авария — это совокупность факторов, не бывает аварии из-за какого-то одного фактора.

В России это были разобщенность, идеологическое непонимание простого народа аристократией: она была от народа очень далека. Слабый царь, безусловно: он был замечательным человеком, но очень слабым управленцем. Разобщенность военных: когда случилась беда, началась февральская революция, все хотели перемен, хотели, чтобы царская власть изменилась, приобретя более демократичную, более либеральную форму. А пришел совершенно неудачный человек, и Россия перестала быть управляемой.

Нерешительность генералов. Замечательный вспоминается анекдот: когда русский попал на необитаемый остров, у него был один дом, один огород, но обязательно две церкви. Когда спросили, почему две, он ответил: в ту я не хожу.

Мир долго будет обсуждать, почему произошел развал Российской Империи

Так и получилось: все хотели быть героями или осуждать друг друга. Вот эта несуразность, нерешительность генералов, конечно, сыграла свою роль, потому что армия не выступила единым фронтом.

Наглость террористов, именами которых сегодня названы наши улицы. Нерешительность политиков, которые пытались показать, что один из них лучше другого, не думая о России. Вот в этой совокупности факторов и случилась эта трагедия, которая, безусловно, является трагедией не только для России, но и для всего мира. Мир еще долго будет разбираться и собирать совершенно дикий урожай после того, что случилось сто лет назад.

Андрей Зубов, доктор исторических наук

Самое главное, что привело к гибели Российской Империи — это величайшая социальная несправедливость старой России, особенно 18 и 19 веков, до великих реформ.

Тогда большую часть русского населения составляли крестьяне, которые фактически были рабами для высшего класса, то есть дворянства. Люди были достаточно умные, чтобы это понимать, и они стремились к свободе, понимая несправедливость.

Гибель Российской Империи — социальная несправедливость старой России

Вот эта несправедливость так до конца и не была разрешена практически до революции 1905 года. На этой несправедливости сыграли большевики и другие радикальные партии, которые привели Россию к революции и катастрофе. Так что в том, что произошла революция, в первую очередь виноват старый порядок и не очень умелые попытки его преодолеть от Александра II до Николая II.

Станислав Белковский, политолог

В распаде любой империи всегда виновата элита этой империи.

Можно привести еще сто факторов, но все они будут вспомогательными и даже не второстепенными, а третьестепенными. Точно также развалился Советский Союз, потому что социалистическая элита больше не хотела строить коммунизм. Российская империя развалилась потому, что элита конца 19 — начала 20 века не сформулировала никаких новых целей для этой империи.

В первую очередь, должны были происходить какие-то реформы, которые трансформировали бы Российскую Империю в направление Европейского государства, однако этого не было. Последний император, Николай II, был крайне непоследователен в своих решениях, у него не было никакой конкретной концепции, кроме одной: сохранение своей собственной богоданной власти.

Белковский: в распаде любой империи всегда виновата элита империи

Он был слишком слаб, чтобы сохранять эту власть грубой военной силой, и вместе с тем не мог предложить никакую программу реформ, которая трансформировала бы Россию и политически, и экономически, и технологически. Формально всю полноту ответственности несет именно Николай II, потому что если бы он не отрекся от престола (под давлением, кстати, не каких-то оппозиционеров, а своих собственных генералов, а также видных представителей Государственной Думы, причем промонархических), то не исчез бы сам институт монархии, и Империя могла бы еще некоторое время просуществовать.

Евгений Пчелов, кандидат исторических наук, исследователь истории русского дворянства

Я полагаю, что к гибели Российской Империи привели как внутренние, так и внешние факторы.

Что касается внутренней жизни страны, то совершенно очевидно некое запаздывание и отставание политической системы государства от его экономического развития и вообще от общего развития европейской цивилизации в этот период. Иными словами, политическая система самодержавной монархии не отвечала задачам модернизации страны и времени. Если бы были произведены некие реформы, российская монархия могла бы превратиться в конституционную монархию по примеру Англии, и революции, возможно, удалось бы избежать.

К гибели Российской Империи привели как внутренние, так и внешние факторы

Во-вторых, свою роль сыграла и внешнеполитическая ситуация: Первая Мировая война ускорила процесс революционного накала. Ведь до войны, в последний мирный год России, это был год Романовского юбилея, казалось, что государство чрезвычайно стабильно, и никаких вспышек недовольства не наблюдалось. Война обострила ситуацию и внутри страны. Война затянулась, не была удачной для России, была сопряжена с очень большими тяготами, выявила проблемы в системе государственного управления и экономике, и, безусловно, способствовала созданию того, что в советское время называлось «революционной ситуацией». В третьих это, конечно, радикализация революционного движения, которое поставило перед собой задачу не просто трансформацию государственного строя, но слом всей государственной машины и создание абсолютно новой системы, нового социального строя. Соединение всех трех факторов и сыграло свою пагубную роль в этом печальном явлении, каковым является гибель Российской Империи.

8 декабря 1991 года в Беловежской пуще лидеры трех союзных республик: России, Украины и Белоруссии подписали «Соглашение о создании Содружества Независимых Государств», которое фактически явилось «смертельным приговором» последней империи на планете – СССР.

Недавно Президент В. Путин назвал развал СССР крупнейшей геополитической катастрофой XX века и своей личной трагедией. Сегодня в российском обществе много разговоров о предательской роли Горбачева, Ельцина, которые якобы по заказу США и стран Запада развалили СССР. Многие при этом вспоминают о том, что большинство жителей СССР на референдуме выступили за сохранение целостности государства.

Но так ли все на самом деле? Действительно ли только на «продавшихся американцам» Горбачеве и Ельцине лежит ответственность за «крупнейшую геополитическую катастрофу века»? И действительно ли распад СССР явился действительно катастрофой для всех советских людей?

Не буду углубляться в хронологию событий, предшествовавших подписанию Беловежского соглашения - желающие могут найти много информации на эту тему в интернете. Я же хочу, как рядовой свидетель высказать свое личное отношение и видение тех событий.

В первую очередь отмечу главное, что еще 1990 году большинство советских республик приняли декларации о государственном суверенитете, а некоторые (Литва, Латвия, Эстония, Грузия и Молдавия) заявили о полной независимости. Мало того, о своем праве на самоопределение «вспоминали» и жители автономных республик. Например, 30 августа 1990 года Верховный Совет Татарской АССР принял Декларацию о государственном суверенитете Татарской ССР. В декларации, в отличие от аналогичных актов других автономных российских республик, не было указано нахождение республики ни в составе РСФСР, ни СССР. Во многих уголках бывшей империи полыхали этнические вооруженные конфликты. Советский союз трещал по швам. То есть уже за год до подписания Беловежского соглашения СССР фактически не существовало и нужно было что-то с этим делать.

При попытке спасти страну Президент Михаил Сергеевич Горбачев инсценировал проведение «Всесоюзного референдума о сохранении СССР», который и прошел 17 марта 1991 года. Сегодня на результаты именно этого референдума кивают «страдальцы по совку », говоря: «Народ тогда выступил за сохранение СССР, а Горбачев и Ельцин предали» Так ли все на самом деле?

Этот референдум можно назвать «всесоюзным» только с большой натяжкой. От его проведения на своих территориях отказались все Прибалтийские республики, а так же Грузия, Молдавия и Армения. В результате из 185 миллионов (80 %) граждан СССР с правом голоса приняли участие 148 миллиона (79,5 %), из них 113 миллионов (76,43 %), ответив «Да», высказались за сохранение «обновленного СССР».

Вопрос референдума звучал так:

«Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой Федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?»
То есть даже те, кто поддержал вопросы референдума, не высказались за сохранение старого коммунистического СССР, а фактически поддержали создание новой страны. И еще весьма любопытный малоизвестный факт. Свердловская область - единственная из регионов советских республик, где проводился референдум, проголосовала против сохранения СССР и в обновленной форме. В Москве и Ленинграде мнения горожан так же разделились почти поровну.

После проведения референдума, Президент СССР М.С. Горбачев, имея пусть и зыбкую, но все-таки поддержку, начал подготовку к заключению нового Советского договора, подписание которого было назначено на 20 августа.

Но все планы разрушили путчисты ГКЧП, осуществив 21 августа 1991 года попытку насильственного отстранения М. С. Горбачёва с поста Президента СССР и сорвав тем самым подписание нового Союзного договора.

После путча в СССР фактически наступила анархия. Центральная власть престала контролировать даже те регионы, которые выступали за сохранение СССР. Анархия для страны с огромным запасом ядерного оружия была угрозой уже для всей планеты. За крахом СССР с ужасом следили во всем мир. Это не могли не понимать руководители республик- учредителей СССР: РСФСР, Украины и Белоруссии. И чтобы прекратить безвластие на огромных развалинах советской империи, было принято решение о срочном подписании договора о создании Союза Независимых Государств (СНГ). Что и было сделано 8 декабря 1991 года в Беловежской пуще. Так была поставлена точка на существовании СССР.

Сегодня можно много спорить о возможности сохранения в то время СССР. Можно обвинить Горбачева и руководителей республик в трусливости, и в том, что не сохранили страну силой.

Мне кажется, что главная заслуга Горбачева и Ельцина в том, что они не позволили ситуации перерасти в полномасштабную войну. Кровь пролилась конечно, но в несравнимо меньшей мере, чем могла быть. Я уже и не говорю о минувшей угрозе ядерной войны.

Я считаю, что распад СССР - закономерный исторический процесс, который был заложен уже при его создании, ибо опирался на безумные коммунистические идеи и террор. Крест на СССР поставил сам народ, а Горбачев и Ельцин лишь оформили свершившийся факт.

Всем тем, кто сейчас обвиняет Горбачева и Ельцина, я бы посоветовал прежде всего спросить себя, «А что я тогда сделал для сохранения СССР?»

Развал СССР принес не только негативные последствия, но и дал шанс гражданам советских республик построить свои независимые демократические государства. Как этим воспользовались в последствии это уже другая тема.

Рецензии

Перед тем, как СССР развалился, в народе появилась очень странная мода. Сейчас это покажется смешным, но тогда это было на полном серьёзе: в почёте было всё иностранное. Причём, не важно даже что, главное, чтобы было. Просто если на тебе майка с иностранной надписью, то ты крут. Если с русской надписью - ты отстал. И не важно, что она из качественного узбекского хлопка; пусть из дешёвой синтетики, но главное, чтобы было иностранное слово. Если на верхней части лобового стекла твоих жигулей большими растянутыми буквами написано "LADA" - то ты продвинутый модный чувак. Ну а если просто жигули - это отстой. Про всякие магнитофоны-жвачки-джинсы и прочий ширпотреб - тоже самое. Про иномарки и говорить нечего - когда на них смотрели, то думали "какая красота". Всё это формировало в народе мнение у, как минимум, половины общества "Нам всё время врали, что запад загнивает, а их товары несравнимо лучше наших". Но больше всего это подстёгивалось тем положением, что обычному честному советскому труженику всё это было, в принципе, недоступно: понтоваться всем этим было прерогативой исключительно приблатнённых людей, которые имели выезд за границу. А простой советский гражданин за вот так просто поехать куда хочет и накупить там, что хочет, права был лишён. И права поменять валюту поменять валюту в банке и пойти купить это в "Берёзке". Он мог только купить это на рынке у спекулянтов по обдирающей его цене. Совковый тип гражданина для молодёжи того времени стал "лохом", и это, конечно сыграло свою роль.

Николай Проценко о книге Стивена Коткина про распад Советского Союза

Небольшая книга о причинах и механизмах распада СССР — первая переведенная на русский язык монография Стивена Коткина, одного из главных американских специалистов по современной России. Его имя знакомо отечественным историкам и политологам, но с печатными изданиями на русском Коткину откровенно не везло: в России он регулярно бывает с 1984 года, но до недавнего времени было опубликовано лишь несколько его статей. Хотя нехватки в русскоязычных рецензиях на главные книги Коткина нет, встреча с ними у большинства наших читателей еще впереди. Самая долгожданная из них, конечно, биография Сталина, а «Предотвращенный Армагеддон» можно прочесть для затравки перед этим монументальным и пока не завершенным трудом.

Неизбежный, но необязательный конец

Добраться до российского читателя эта книга могла как минимум дважды: в 2001 году, когда вышла в издательстве Оксфордского университета, и в 2008-м, когда автор переработал ее и довел хронологически до начала президентства Дмитрия Медведева. Однако главный вопрос книги — почему Советский Союз распался столь внезапно — не получил общепризнанного ответа до сих пор, и в этом смысле выход «Предотвращенного Армагеддона» на русском нельзя назвать несвоевременным. Хотя контексты восприятия аргументации Коткина за прошедшие годы, безусловно, изменились.

В эпоху Брежнева среди американских ученых и политиков распад СССР считался вероятным, но конкретный временной горизонт этого события отодвигался в неопределенное будущее. В знаменитой статье Рэндалла Коллинза 1980 года коллапс СССР в результате геополитического напряжения прогнозировался в течение нескольких десятилетий, где-то ближе к середине XXI века. В не менее известной статье «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» советский диссидент Андрей Амальрик также упирал на геополитику, главной проблемой которой было нарастающее противостояние СССР и Китая.

В основе же аргументации Коткина лежит убеждение, что геополитика в распаде Советского Союза существенной роли не сыграла, ее влияние ощущалось косвенно, через призму глобальной экономики, в которой СССР начиная с середины 1970-х годов стал все больше проигрывать в конкуренции с Западом. В качестве контрпримера Коткин приводит Индию, в 1980-е годы находившуюся в худшем экономическом положении, чем СССР, но не втянутую в глобальное противостояние с США и их союзниками, которое в случае СССР было не только экономическим, технологическим и военным, но еще и политическим, культурным и моральным. Но это обстоятельство лишь подчеркивает главную, по Коткину, загадку распада СССР: «почему многочисленная советская элита, располагавшая вооруженными до зубов и верными власти внутренними войсками, несмотря на все свое могущество, оказалась не в состоянии защитить ни социализм, ни Союз?».

Катастрофические события рубежа 1980–1990-х годов заставили многих аналитиков искать их предпосылки в реалиях брежневской, а то и хрущевской эпохи. Но и эту гипотезу Коткин отвергает с порога: по его мнению, утверждение, что распад Советского Союза начался до 1985 года, — заблуждение, такое же, как и утверждение, что он закончился в 1991-м. «Проблемы, решить которые пытаются советские руководители, просто не имеют решения... Однако советские руководители не собираются совершать политического самоубийства», — цитирует Коткин в самом начале книги высказывание еще одного диссидента, Владимира Буковского, сделанное им в 1989 году, когда Советский Союз уже не казался нерушимым, но и признаков скорой смерти не демонстрировал.

Стивен КоткинФото: princeton.edu / Denise Applewhite, Office of Communications

«Величественный крах Второго мира… был спровоцирован не гонкой вооружений, а коммунистической идеологией. И КГБ, и (менее внятно) ЦРУ сообщали в своих секретных сводках, что с 1970-х годов Советский Союз находится в состоянии глубокого кризиса. Однако, хотя советский социализм явно проиграл соперничество с Западом, он обладал некоей летаргической стабильностью и мог продолжать по инерции существовать довольно долго или же мог прибегнуть к оборонительной стратегии в духе Realpolitik. Для этого нужно было ограничить великодержавные амбиции, узаконить рыночную экономику и таким образом восстановить свою экономическую мощь и сохранить при этом с помощью политических репрессий авторитет центральной власти. Вместо всего этого Советский Союз пустился в романтические искания, пытаясь осуществить мечту о „социализме с человеческим лицом”», — так вкратце звучит аргументация Коткина.

Иными словами, СССР действительно надорвался, но не геополитически, как предсказывал Коллинз, а просто в силу невозможности «догонять и перегонять» в рамках существующих институтов и структурных ограничений. Понимание этого, в сущности, возникло уже в 1970-е, и одним из его свидетельств служит знаменитый анекдот о визите японцев на советское «высокотехнологичное» производство, когда после проведенной экскурсии по предприятию в ответ на вопрос директора: «Ну что, насколько лет мы от вас отстали?» японцы отвечают: «К сожалению, навсегда». Но, полагает Коткин, из этого отнюдь не следовало, что СССР скончается скоропостижно, — куда более вероятным, по его мнению, был бы инерционный сценарий.

«Руководители страны брежневских времен благополучно игнорировали растущее отставание от США, и так могло продолжаться еще долго. По сравнению с Западом плановая экономика была неэффективной, но она обеспечивала всеобщую занятость населения, а уровень жизни людей, по западным меркам низкий, казался большинству жителей страны терпимым (учитывая, что сравнивать его было не с чем из-за цензуры и ограничений на зарубежные поездки). Никакой напряженности в стране не было. Национальный сепаратизм существовал, но не представлял серьезной угрозы стабильности. Небольшое по численности диссидентское движение было разгромлено КГБ. Многочисленная интеллигенция беспрерывно ворчала, но, подкармливаемая государством, в целом была лояльна власти. Уважение к армии было исключительно глубоким, а патриотизм — очень сильным. Советского ядерного оружия хватило бы на многократное уничтожение всего мира. Непосредственную опасность представляло разве что ослабление социалистической системы в Польше, но даже эта угроза была отсрочена введением в этой стране военного положения в 1981 году», — исходя из этого, Коткин утверждает, что никакой «насущной необходимости» в перестройке, о чем Горбачев заявлял в 1987 году, не было.

Горбачев как арбатская матрешка

Оценка личности Горбачева в книге Коткина далека от привычных либеральных штампов в духе «он дал людям самое главное — свободу», и это вдвойне примечательно, поскольку Коткин открыто декларирует свою верность либерализму. Однако понимание либерализма у него сугубо институциональное: либеральный порядок для Коткина предполагает наличие институтов, обеспечивающих верховенство закона — сильного парламента, контролирующего расходование средств, авторитетной судебной власти, способной интерпретировать принимаемые парламентом законы и руководствоваться ими, профессиональной исполнительной власти, последовательно реализующей законы. Поэтому либерализм для Коткина — здесь он апеллирует к такому классику, как Алексис де Токвиль — важнее для создания жизнеспособного государства, чем демократия.

Здание КГБ на ЛубянкеФото: Артём Чернов

Какое место в этой конструкции занимает пресловутая свобода? Явно не первостепенное. Победа «демократов» над «коммунистами» в августе 1991 года — это миф, полагает Коткин: задолго до начала путча свобода СМИ и альтернативные выборы — главный формальный критерий демократии — прочно вошли в политическую жизнь страны. Однако суть происходившего в последние годы существования СССР Коткин предлагает искать не в том, что теперь в избирательных бюллетенях было несколько фамилий (а не одна, как раньше), а в принципиальном изменении структуры институтов государства, которое затеял Горбачев.

Поэтому, настаивает автор, главным объектом перестройки на самом деле была вовсе не экономика (хотя именно в этом поле начиналась перестройка на апрельском пленуме 1985 года, где Горбачев заявил об ускорении социально-экономического развития), а компартия. Акценты были переставлены после того, как экономические реформы, казалось бы, тщательно спланированные, потерпели крах и лишь ухудшили ситуацию в стране, но ослабление централизованного контроля над предприятиями и хозяйственной активностью населения создало положение, при котором старые механизмы уже не работали, а новых не появилось. Дополнительный вклад в дестабилизацию внесла гласность, которая, как полагает Коткин, показала, что до 1985 года большинство жителей СССР, несмотря на бесконечные жалобы, принимали многие базовые принципы советской системы. Но их идентичность, убеждения, жертвы оказались преданными — именно тогда, когда их ожидания резко выросли.

И именно в этот момент вдруг выяснилось, что защищать социализм и Советский Союз открыто готовы только «противники реформ», потенциальным лидером которых мог выступить секретарь ЦК КПСС по идеологии Егор Лигачев. Но Горбачев будет готов пойти навстречу консерваторам лишь к концу 1990 года, когда распад СССР был уже фактически неизбежным, а в начале 1988-го сворачивать с курса реформ Горбачев был не готов. Поводом для нейтрализации Лигачева, на которого повесили всех собак в связи с провалом реформ, стала знаменитая статья ленинградской преподавательницы Нины Андреевой «Не могу поступиться принципами», якобы с подачи Лигачева опубликованная в газете «Советская Россия».

Начало строительства баррикад и блокирования проезда к Дому правительства, 19 августа 1991 годаФото: Артём Чернов

Но этот тактический ход Горбачева, занимавшегося аппаратной борьбой, в конечном итоге запустил демонтаж КПСС: «„Сопротивление” консерваторов было не слишком умелым, а вот горбачевский „саботаж” системы, хотя в основном и неумышленный, оказался мастерским. Таким образом, „истинная драма реформ”, оттесненная в тень зацикленностью на консерваторах, заключалась в том, что один талантливый тактик невольно, но исключительно умело демонтировал всю советскую систему: от плановой экономики и идеологической приверженности социализму до самого Союза». Для дальнейшего ослабления ЦК КПСС Горбачев под лозунгом возвращения к «ленинским принципам» решил в противовес аппарату партии усилить советы, анонсировав избрание Съезда народных депутатов на альтернативной основе, а в преддверии этих выборов, летом 1988 года, начал реорганизацию секретариата ЦК. Последствия этого проявились незамедлительно: как оказалось, именно партийная вертикаль была единственным институтом, обеспечивавшим единство СССР, а органы власти союзных республик, согласно Конституции СССР, не имели прямого подчинения соответствующим союзным институтам.

«Теперь же, с разрушенной системой центрального партийного контроля, дискредитированной партийной идеологией и парализованной системой плановой экономики, Горбачев обнаружил, что Верховные советы республик начали действовать в полном соответствии с той ролью, которой он их сам невольно наделил: они стали парламентами фактически независимых государств», — так описывает Коткин положение дел в марте 1990 года, когда Горбачев был избран президентом СССР. Именно в этот момент центральная власть в стране уже была рассредоточена (утверждению Горбачева в новой должности предшествовала отмена 6-й статьи советской Конституции о «руководящей и направляющей роли КПСС»). В этот момент само будущее Союза оказалось под вопросом, ведь «именно КПСС, вроде бы избыточная с точки зрения государственного управления, фактически обеспечивала целостность государства — поэтому партия и была подобна бомбе, заложенной в самой сердцевине Союза».

По большому счету Коткин щадит Горбачева и не признает прямо, что последний генсек был вопиюще некомпетентен в вопросах управления страной, упавшей ему в руки в ситуации, когда ни один из членов брежневского политбюро не мог стать новым лидером из-за возраста и состояния здоровья. Правда, в некоторых местах книги Коткин указывает на специфический «талант» Горбачева — умение приносить профпригодность в жертву аппаратным соображениям (например, при назначении министром внутренних дел СССР Эдуарда Шеварднадзе, прежде не имевшего никакого опыта работы как в дипломатии, так и в центральных органах власти). Но в целом Горбачев у Коткина скорее заложник системы, которая сформировалась задолго до него, заложник, наивно полагавший, что его романтический порыв к «социализму с человеческим лицом» способен придать этой системе новую динамику.

Михаил ГорбачевФото: seansrussiablog

«Подобно арбатской сувенирной матрешке, внутри Горбачева был Хрущев, внутри Хрущева — Сталин, а внутри этого последнего — Ленин. Предшественники Горбачева построили здание, напичканное минами-ловушками, взрывающимися от реформаторских импульсов», — констатирует Коткин. Именно поэтому Горбачев воспринимал перестройку «не как бессмысленную попытку найти квадратуру круга, а лишь как драматическое противостояние реформаторов консерваторам». Но в тот момент, когда Горбачев наконец отказался пойти навстречу последним, те уже были готовы действовать самостоятельно. В августе 1991 года изолированный в Форосе Горбачев сделался уже во всех отношениях бессмысленной фигурой. Последней его реальной попыткой уцепиться за реальную власть стал мартовский референдум 1991 года о сохранении СССР, который не удалось блокировать Ельцину. Однако на территории России в бюллетень для голосования был добавлен вопрос о создании должности президента Российской Федерации, и на этих выборах Горбачеву изначально ничего не светило: ассоциировавшийся с ним кандидат, бывший премьер-министр СССР Николай Рыжков, проиграл Ельцину с огромным разрывом.

Неединая Россия

Подробно Коткин разбирает и небезызвестную точку зрения, согласно которой в распаде СССР виноват национализм, пышно расцветший в союзных республиках вскоре после начала перестройки и гласности. Да, распад СССР был национальным, признает Коткин, называющий Союз «империей наций», — но лишь по форме, а по содержанию он был оппортунистическим.

Этот тезис автор «Предотвращенного Армагеддона» иллюстрирует на примере введения президентского поста в России в 1991 году. Первоначально его появление, полагает Коткин, не означало замены российским президентом союзного (то есть Ельциным Горбачева). Однако новые институты, парламент и президент России, фатальным образом повлияли на судьбу Союза: как только успех Ельцина в создании новых, республиканских институтов власти стал очевидным, он обрел поддержку не только пресловутых «демократов», но и куда более многочисленной советской бюрократии, увидевшей именно в этом шанс сохранить или даже укрепить свою власть.

То же самое произошло и в других ключевых союзных республиках — на Украине, в Казахстане, Туркмении, Узбекистане. «Роковым для судьбы СССР стал не национализм как таковой, а структура государства (15 национальных республик) — прежде всего потому, что ничего не было сделано, чтобы помешать использовать саму структуру Союза для ослабления центра. «Реформы» включали в себя намеренное перераспределение власти в пользу республик, но этот процесс был непреднамеренно радикализирован решением не препятствовать распаду Варшавского блока в 1989-м и выступлением России против Союза», — отмечает Коткин. Но даже несмотря на эти факторы, распад Союза, по его мнению, не был неизбежным — главным было то, что советское руководство при Горбачеве не только не смогло провести черту, отделяющую «нормальный» национализм от сепаратизма, но и само непреднамеренно способствовало распространению национализма. В последнем случае Коткин имеет в виду попытки проведения силовых акций в Грузии в 1989 году и в Литве в начале 1991 года, которые привлекли на сторону сепаратистов многих сомневающихся и поставили Москву в положение обороняющейся стороны, деморализуя КГБ и армию. Именно неготовность Горбачева последовательно применять силу Коткин и считает главной причиной того, что распад СССР не оказался настолько кровавым, как распад Югославии, — отсюда и заглавие его книги.

Но бесславный уход Горбачева с политической сцены в 1991 году (последующие карикатурные попытки стать президентом России или возглавить «социал-демократическую» партию явно не в счет) вовсе не означал, что вместе с ним ушла в прошлое и перестройка — в смысле перестройки государственных институтов. Как показывает Коткин, основы сегодняшней конструкции российской власти были заложены именно Горбачевым.

Фото: pastvu.com

В момент утверждения в должности президента СССР Горбачев, полагает автор, предположительно взял за образец французскую гибридную президентско-парламентскую систему, где правительство отвечает одновременно перед президентом и парламентом. Затем, не удовлетворившись этим, Горбачев преобразовал Совет министров в кабинет, прямо подчиненный президенту (на этот раз предположительно по американской модели), а в феврале-марте 1991 года он выселил это правительство из Кремля, освободив место для собственного президентского аппарата, чьи отделы дублировали министерства. Не важно, что к тому моменту реальной властью Горбачев уже почти не обладал, — главное, что ту же самую институциональную структуру скопировали новые российские власти, которые, казалось, были непримиримыми антагонистами Горбачева. Конституция 1993 года сделала Российскую Федерацию «суперпрезидентской» республикой, а кроме того, в подчинении президента оказалась еще и собственная администрация, чьи департаменты отчасти дублировали соответствующие министерства — «точно так же, как это происходило в недолговечном аппарате единственного президента СССР, а до того — в ЦК КПСС. Заполучив те самые здания, в которых когда-то располагался ЦК, ельцинская администрация разрослась до еще больших размеров, не уместившись на Старой площади и заняв еще и часть Кремля. А в новом Управлении делами администрации президентская власть обрела такую независимую от госбюджета финансовую основу, которая и не снилась царям или Политбюро».

Здесь логика рассуждения Коткина вновь заставляет вспомнить о Токвиле, который, как известно, акцентировал момент преемственности, а не разрыва между Старым порядком и Французской революцией. В переходе от Советского Союза к Российской Федерации Коткин не видит ничего похожего на революцию — этот процесс был просто «каннибализацией прежней советской реальности», в связи с чем рассуждать всерьез о каких-то «либеральных» или «неолиберальных» реформах применительно к началу 1990-х годов, по его мнению, просто не приходится. «Таких реформ никогда не было и не могло быть. То же самое можно сказать и о благих „альтернативах” этим реформам. Противники российского риторического неолиберализма не были в состоянии определить, кто же именно должен был воплотить в жизнь рекомендуемые ими „постепенные” реформы. Уж не миллионы ли чиновников, предавших советское государство и занятых самообогащением? Никакое российское руководство, придя к власти в результате нараставшего коллапса центральных (советских) институтов власти, не смогло бы предотвратить последовавшего за этим коллапсом полного разворовывания банковских счетов и собственности, которыми на бумаге владело государство, а на практике — ничем не ограниченные должностные лица».

Однако Коткин не согласен и с еще одним известным тезисом по поводу распада СССР, согласно которому приватизация государства советскими чиновниками началась еще при Брежневе (а то и раньше), когда сформировались основные коррупционные сети, затем уже открыто прибиравшие к рукам активы, созданные всем народом. На самом деле, утверждает автор, ворота, открывавшие путь к обогащению, до роспуска СССР только начали открываться — и уже после того, как республики отправили на свалку остатки Союза, а стремительный поворот к рынку стал официальной политикой, процесс захвата государственного имущества начал развиваться бешеными темпами. Именно поэтому Коткин настаивает на том, что коллапс СССР был именно распадом, а не свержением социалистического общественного строя (как, например, в Польше), и в постсоветской России этот распад продолжился, полагает автор, вспоминая о драматических отношениях между центром и регионами в период президентства Ельцина. «Решение президента Путина вернуться к системе назначения региональных руководителей из центра действительно ограничило наиболее вопиющие случаи поведения региональных руководителей», — признает Коткин в издании 2008 года (разумеется, он не мог знать о возвращении губернаторских выборов в 2012 году). «Однако Российская Федерация — сложный продукт советской эпохи, распада Союза, импровизированных сделок и путинской рецентрализации — по-прежнему далека от сплоченности и единства».

К сегодняшней российской власти Стивен Коткин не испытывает симпатий, однако добросовестность исследователя фактически заставляет его признать ее достижения — и здесь политический реалист явно одерживает верх над абстрактным институционалистом. На последних страницах книги Коткин констатирует: «Только фантастическая наивность как Горбачева, так и Ельцина позволяла им рассчитывать, что Россия будет допущена в элитарный клуб мировых держав просто из симпатии. Путин казался бóльшим реалистом, не питая иллюзий по поводу „партнерства” с США и обоснованно соотнося интересы своей страны прежде всего с Европой, хотя и не забывая о российских интересах (и прежних рынках) в Азии — от Ирака и Ирана до Индии, Китая и Корейского полуострова».

Однако на вечный вопрос «куда идет Россия?» Коткин дает короткий и очевидный ответ: «Она в Евразии» (опять же, написано это задолго до появления Евразийского экономического союза). А вот на вопрос «куда идет остальной мир?» у Коткина нет определенного ответа. «Капитализм — необычайно динамичный источник бесконечного созидания, но также и разрушения. Взаимные связи увеличивают общее благосостояние, но повышают и риски. Да и сами Соединенные Штаты еще более увеличивают эту непредсказуемость, сохраняя колоссальную военную и разведывательную машину, так и не демобилизованную после окончания холодной войны, демонстрируя горючую смесь высокомерия и паранойи в ответ на предполагаемые вызовы их глобальным претензиям и с упрямством пренебрегая теми самыми правительственными институтами, которые обеспечивают их мощь».

25 декабря исполняется двадцать лет со дня знаменитого «отречения» первого и последнего президента СССР Михаила Горбачёва от власти. Но мало кто помнит, что за несколько дней до этого было другое выступление Горбачёва, в котором президент СССР твёрдо и решительно говорил о том, что будет защищать страну от распада всеми имеющимися в его распоряжении средствами.
Почему же Михаил Горбачёв отказался защищать СССР и отрёкся от власти?

СССР был обречён или погублен? Что явилось причиной распада СССР? Кто в этом виноват?

Союз Советских Социалистических Республик был создан в декабре 1922 года путём объединения РСФСР, УССР, БССР и ЗСФСР. Это была самая крупная страна, занимавшая 1/6 часть земной суши. По договору 30 декабря 1922 года Союз состоял из суверенных республик, за каждой сохранялось право свободного выхода из Союза, право вступать в отношения с иностранными государствами, участвовать в деятельности международных организаций.

Сталин предупреждал, что такая форма союза ненадёжна, но Ленин успокаивал: пока есть партия, скрепляющая страну как арматура, целостность страны вне опасности. Но Сталин оказался дальновиднее.

25-26 декабря 1991 года СССР как субъект международного права прекратил своё существование.
Этому предшествовало подписание в Беловежской пуще 8 декабря 1991 года соглашения о создании СНГ. Беловежские соглашения не распускали СССР, а лишь констатировали его фактический к тому моменту распад. Формально Россия и Белоруссия не провозглашали независимость от СССР, а лишь признавали факт прекращения его существования.

Выход из СССР был развалом, поскольку юридически ни одна из республик не выполнила при этом всех процедур, предписываемых законом «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из состава СССР».

Можно выделить следующие причины распада Советского союза:
1\ тоталитарный характер советского строя, гасивший индивидуальную инициативу, отсутствие плюрализма и реальных демократических гражданских свобод
2\ диспропорции плановой экономики СССР и дефицит товаров массового спроса
3\ межэтнические конфликты и продажность элит
4\ «холодная война» и заговор США по снижению мировых цен на нефть с целью ослабить СССР
5\ афганская война, техногенные и другие масштабные катастрофы
6\ «продажа» Западу «социалистического лагеря»
7\ субъективный фактор, выражающийся в личной борьбе Горбачёва и Ельцина за власть.

Когда я служил на Северном флоте, в те годы «холодной войны» я сам догадался и разъяснял на политинформации, что гонка вооружений служит цели не победить нас в войне, а экономически подорвать наше государство.
80% бюджетных расходов СССР шло на оборону. Спиртного пили больше чем при царе примерно в 3 раза. В госбюджете от водки были каждые 6 рублей.
Возможно, антиалкогольная кампания была и нужна, но в результате государство не получило 20 млрд.рублей.
Только в Украине у людей на сберкнижках скопилось 120 млрд.рублей, отоварить которые было невозможно. Нужно было любым способом избавиться от этого груза на экономику, что и было сделано.

Крах СССР и социалистической системы привёл к дисбалансу и вызвал тектонические процессы в мире. Но правильнее говорить не о распаде, а о намеренном развале страны.

Развал СССР был западным проектом «холодной войны». И западники успешно осуществили этот проект – СССР перестал существовать.
Президент США Рейган поставил своей целью победить «империю зла» – СССР. С этой целью он договорился с Саудовской Аравией о снижении цен на нефть, чтобы подорвать экономику СССР, которая почти полностью зависела от продажи нефти.
13 сентября 1985 года министр нефти Саудовской Аравии Ямани сказал, что Саудовская Аравия прекращает политику сдерживания добычи нефти, и начинает восстанавливать свою долю на рынке нефти. На протяжении следующих 6 месяцев добыча нефти Саудовской Аравией увеличилась в 3,5 раза. После чего цены снизились в 6,1 раза.

В США с целью постоянного отслеживания развития событий в Советском Союзе был создан так называемый «Центр изучения хода перестройки». В его состав вошли представители ЦРУ, РУМО (военная разведка), Управления разведки и исследований госдепартамента.
Президент США Джордж Буш на съезде республиканской партии в августе 1992 года заявил, что крушение Советского Союза произошло благодаря «дальновидности и решительному руководству президентов от обеих партий».

Идеология коммунизма оказалась всего лишь жупелом «холодной войны». «Целились в коммунизм, а попали в народ», – признавал известный социолог Александр Зиновьев.

«Кто не сожалеет о распаде СССР, у того нет сердца. А тот, кто хочет восстановить СССР, не имеет ни ума, ни сердца». По разным данным, о распаде Советского Союза сожалеют 52% опрошенных жителей Белоруссии, 68% - России и 59% - Украины.

Даже Владимир Путин признал, что «крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века. Для российского же народа оно стало настоящей драмой. Десятки миллионов наших сограждан и соотечественников оказались за пределами российской территории».

Очевидно, что председатель КГБ Андропов ошибся с выбором Горбачёва в свои преемники. Провести экономические реформы Горбачёву не удалось. В октябре 2009 года в интервью Радио «Свобода» Михаил Горбачёв признал свою ответственность за развал СССР: «Это вопрос решённый. Развалил…»

Кто-то считает Горбачёва выдающимся деятелем эпохи. Ему ставят в заслугу демократизацию и гласность. Но это лишь средства проведения экономических реформ, которые так и не были осуществлены. Целью «перестройки» было сохранение власти, также как «оттепель» Хрущёва и знаменитый ХХ съезд по развенчиванию «культа личности» Сталина.

СССР можно было сохранить. Но правящая элита предала социализм, коммунистическую идею, свой народ, обменяла власть на деньги, Крым на Кремль.
«Терминатор» СССР Борис Ельцин целенаправленно разрушал Союз, призывая республики брать столько суверенитета, сколько смогут.
Точно так же в начале ХIII века в Киевской Руси удельные князья развалили страну, поставив жажду личной власти выше общенациональных интересов.
В 1611 году та же элита (бояре) продались полякам, впустив лжедмитрия в Кремль, лишь бы им сохранили их привилегии.

Помню выступление Ельцина в высшей комсомольской школе при ЦК ВЛКСМ, которое стало его триумфальным возвращением в политику. На фоне Горбачёва Ельцин казался последовательным и решительным.

Жадные «молодые волки», уже не верившие ни в какие сказки про коммунизм, стали разрушать систему, чтобы пробраться к «кормушке». Именно для этого понадобилось развалить СССР и убрать Горбачёва. Чтобы получить неограниченную власть, за развал СССР проголосовали почти все республики.

Сталин, конечно, пустил много крови, но не допустил развала страны.
Что важнее: права человека или целостность страны? Если допустить развал государства, то и обеспечить соблюдение прав человека будет невозможно.
Так что или диктатура сильного государства, или псевдодемократия и развал страны.

Почему-то в России проблемы развития страны это всегда проблема личной власти конкретного правителя.
Мне довелось бывать в ЦК КПСС в 1989 году, и я обратил внимание, что все разговоры были о личной борьбе Ельцина и Горбачёва. Пригласивший меня работник ЦК КПСС прямо так и сказал: «паны дерутся, а у хлопцев лбы трещат».

Первый официальный визит Бориса Ельцина в США в 1989 году Горбачёв расценил как заговор с целью перехвата у него власти.
Не потому ли, сразу после подписания договора об СНГ, первый кому позвонил Ельцин, был не Горбачёв, а президент США Джордж Буш, видимо, заранее пообещавший признать независимость России.

КГБ знал о планах Запада по контролируемому развалу СССР, докладывал Горбачёву, но тот ничего не предпринимал. Он уже получил Нобелевскую премию мира.

Элиту просто купили. Бывших секретарей обкомов Запад купил оказываемыми им президентскими почестями.
В апреле 1996 года я оказался свидетелем посещения президентом США Клинтоном Санкт-Петербурга, видел его возле атлантов у Эрмитажа. В машину к Клинтону сел Анатолий Собчак.

Я против тоталитарной и авторитарной власти. Но понимал ли Андрей Сахаров, боровшийся за отмену 6 статьи Конституции, что запрет КПСС, составлявшей костяк государства, автоматически приведёт к развалу страны на национальные удельные княжества?

В то время я много публиковался в отечественной прессе, и в одной из своих статей в питерской газете «Смена» предупреждал: «главное, предотвратить противостояние». Увы, это был «глас вопиющего в пустыне».

29 июля 1991 года в Ново-Огарёво состоялась встреча Горбачёва, Ельцина и Назарбаева, на которой они договорились начать подписание нового союзного Договора 20 августа 1991 года. Но те, кто возглавил ГКЧП, предложили свой план спасения страны. Горбачёв решил уехать в Форос, где просто выжидал, чтобы присоединиться к победителю. Он всё знал, поскольку ГКЧП был образован самим Горбачёвым 28 марта 1991 года.

В дни августовского путча я отдыхал в Крыму рядом с Горбачёвым – в Симеизе – и хорошо всё помню. За день до этого я решил купить в тамошнем магазине стереомагнитофон «Ореанда», но по чековой книжке банка СССР не продавали, ввиду тогдашних местных ограничений. 19 августа эти ограничения вдруг были отменены, и 20 августа я смог совершить покупку. Но уже 21 августа, ограничения вновь были введены, видимо, вследствие победы демократии.

Разгул национализма в союзных республиках объяснялся нежеланием тамошних руководителей тонуть вместе с Горбачёвым, бездарность которого в проведении реформ уже поняли все.
Фактически речь шла о необходимости отстранения Горбачёва от власти. К этому стремились как верхушка КПСС, так и оппозиционеры во главе с Ельциным. Несостоятельность Горбачёва была многим очевидна. Но он не хотел передать власть Ельцину.
Потому-то Ельцина и не арестовывали, надеясь, что он примкнём к заговорщикам. Но Ельцин не хотел ни с кем делиться властью, он желал полного самовластия, что и доказал разгон Верховного Совета России в 1993 году.

Александр Руцкой назвал ГКЧП «спектаклем». В то время как защитники гибли на улицах Москвы, на четвёртом подземном этаже Белого Дома демократическая элита устроила банкет.

Арест членов ГКЧП напомнил мне арест членов Временного правительства в октябре 1917 года, которых тоже вскоре отпустили, потому что такова была «договорённость» о передаче власти.

Нерешительность ГКЧП можно объяснить тем, что «путч» был лишь инсценировкой с целью «красиво уйти», прихватив с собой золотовалютный запас страны.

В конце 1991 года, когда демократы захватили власть и Россия стала правопреемницей СССР, на счету Внешэкономбанка оказалось всего 700 миллионов долларов. Пассивы бывшего Союза оценивались в 93,7 млрд. долларов, активы - в 110,1 млрд. долларов.

Логика реформаторов Гайдара и Ельцина была проста. Они подсчитали, что Россия сможет выжить благодаря нефтяной трубе, только если откажется от подкармливания своих союзников.
Денег у новых правителей не было, и они обесценили денежные вклады населения. Потеря 10% населения страны в результате шоковых реформ признавалась допустимой.

Но доминировали не экономические факторы. Если бы разрешили частную собственность от этого бы СССР не распался. Причина в другом: элита перестала верить в социалистическую идею, и решила обналичить свои привилегии.

Народ был пешкой в борьбе за власть. Товарный и продуктовый дефицит был создан намеренно, чтобы вызвать недовольство людей и тем разрушить государство. Поезда с мясом и маслом стояли на путях у столицы, но в Москву их не пускали, чтобы вызвать недовольство властью Горбачёва.
Это была война за власть, где народ служил разменной монетой.

Заговорщики в Беловежской пуще думали не о сохранении страны, а о том, как избавиться от Горбачёва и получить неограниченную власть.
Геннадий Бурбулис – тот самый, кто предложил формулировку о прекращении СССР как геополитической реальности – позднее назвал распад СССР «большой бедой и трагедией».

Соавтор Беловежских соглашений Вячеслав Кебич (в 1991 году премьер-министр республики Беларусь) признался: «Я бы на месте Горбачёва прислал группу ОМОНа и мы сидели бы все тихонько в Матросской тишине и ожидали бы амнистии».

Но Горбачёв думал только о том, какую ему должность оставят в СНГ.
А нужно было, не пряча голову в песок, бороться за территориальную целостность нашего государства.
Если бы Горбачёв был избран всенародно, а не депутатами съезда, его труднее было бы лишить легитимности. Но он побоялся, что народ его не изберёт.
В конце концов, Горбачёв мог бы передать власть Ельцину, и СССР бы сохранился. Но, видимо, гордость не позволяла. В итоге, борьба двух самолюбий привела к развалу страны.

Если бы не маниакальное стремление Ельцина захватить власть и свалить Горбачёва, отомстить ему за унижение, то ещё можно было бы на что-то надеяться. Но Ельцин не мог простить Горбачёву публичной дискредитации, и когда «свалил» Горбачёва, назначил ему унизительно низкую пенсию.

Нам часто говорили, что народ источник власти и движущая сила истории. Но жизнь показывает, что иногда именно личность того или иного политического деятеля определяет ход истории.
Распад СССР это во многом результат конфликта Ельцина и Горбачёва.
Кто больше виноват в развале страны: Горбачёв, неспособный удержать власть, или Ельцин, безудержно стремящийся к власти?

На референдуме 17 марта 1991 года 78% граждан высказались за сохранение обновлённого союза. Но разве политики прислушались к мнению народу? Нет, они реализовывали личные корыстные интересы.
Горбачёв говорил одно, а творил другое, отдавал приказы и делал вид, что ничего не знает.

Почему-то в России проблемы развития страны всегда были проблемой личной власти конкретного правителя. Сталинский террор, хрущёвская оттепель, брежневский застой, горбачёвская перестройка, ельцинский развал…
В России смена политического и экономического курса всегда связана со сменой личности правителя. Не потому ли возникает желание у террористов свалить лидера государства в надежде на изменение курса.

Прислушался бы царь Николай II к советам умных людей, поделился бы властью, сделал монархию конституционной, жил бы как шведский король, и дети бы его сейчас жили, а не умерли в страшных мучениях на дне шахты.

Но история никого не учит. Со времён Конфуция известно, что чиновников нужно экзаменовать на должность. А у нас назначают. Почему? Потому что важны не профессиональные качества чиновника, а личная преданность начальству. А почему? Потому что начальника интересует не успех, а прежде всего сохранение своего положения.

Главное для правителя – сохранить личную власть. Потому как если власть у него отберут, то и сделать он ничего не сможет. Никто никогда добровольно не отказывался от своих привилегий, не признавал чужого превосходства. Правитель не может просто сам отказаться от власти, он раб власти!

Черчилль сравнивал власть с наркотиком. На самом деле, власть – это сохранение контроля и управления. А монархия это или демократия, не так важно. Демократия и диктатура всего лишь способ наиболее эффективного достижения желаемых целей.

Но вот вопрос: демократия для народа или народ для демократии?
Представительная демократия переживает кризис. Но и непосредственная демократия не лучше.
Управление это сложный вид деятельности. Всегда будут те, кто хочет и может управлять и принимать решения (правители), и те, кто с удовольствием будет исполнителем.

По мнению философа Бориса Межуева, «демократия – это организованное недоверие народа к власти».
На смену управляемой демократии приходит постдемократия.

Когда говорят, что народ ошибся, то ошибаются именно те, кто так считает. Потому что только говорящий подобное определенно не знает людей, о которых он такого мнения. Люди не настолько глупы в своей массе, и они совсем не быдло.

По отношению к нашим воинам и спортсменам, и всем другим, боровшимся за победу нашей страны и её флага со слезами на глазах, разрушение СССР было самым настоящим предательством!

Горбачёв «добровольно» отрёкся от власти не потому, что народ отказался от СССР, а потому что от Горбачёва отказался Запад. «Мавр сделал своё дело, мавр может уходить…»

Лично я поддерживаю суд над бывшими политическими деятелями: президентом Франции Жаком Шираком, канцлером Германии Гельмутом Колем, диктатором Чили Пиночетом и другими.

Почему до сих пор нет суда над теми, кто повинен в развале СССР?
Народ имеет право и ДОЛЖЕН знать, кто виноват в разрушении страны.
Именно правящая элита ответственна за развал страны!

Недавно я был приглашён на очередное заседание семинара «Русская мысль» в Русской Христианской Гуманитарной Академии в Санкт-Петербурге. С докладом «СССР как цивилизация» выступил доктор философских наук, профессор кафедры политологии философского факультета Санкт-Петербургского государственного университета Владимир Александрович Гуторов.
Профессор Гуторов В.А. считает, что СССР это единственная страна, где элита проводила эксперимент, уничтожая свой собственный народ. Закончилось это полной катастрофой. И живём мы сейчас в ситуации катастрофы.

Николай Бердяев, когда его допрашивал Ф.Дзержинский, сказал, что русский коммунизм это наказание русскому народу за все те грехи и мерзости, которые за последние десятилетия сотворила российская элита и отщепенческая русская интеллигенция.
В 1922 году Николай Бердяев был выслан из России на так называемом «философском пароходе».

Наиболее совестливые представители российской элиты, оказавшиеся в эмиграции, признавали свою вину за совершившуюся революцию.
А наша нынешняя «элита» разве признает свою ответственность за развал СССР?..

Был ли СССР цивилизацией? Или это был невиданный по масштабам социальный эксперимент?

Признаки цивилизации следующие:
1\ СССР был империей, а империя является признаком цивилизации.
2\ Цивилизацию отличает высокий уровень образования и высокая техническая база, которые очевидно в СССР были.
3\ Цивилизация формирует особый психологический тип, который складывается примерно за 10 поколений. Но за 70 лет советской власти он не мог сложиться.
4\ Одним из признаков цивилизации являются верования. В СССР была своя вера в коммунизм.

Ещё древние греки заметили цикличность в сменяемости форм власти: аристократия – демократия – тирания – аристократия … За две тысячи лет человечество не смогло придумать ничего нового.
История знает многочисленные социальные опыты народной демократии. Социалистический эксперимент неизбежно повторится. Он уже повторяется в Китае, на Кубе, Северной Корее, в Венесуэле и в других странах.

СССР был невиданный по масштабам социальный эксперимент, но эксперимент оказался нежизнеспособный.
Дело в том, что справедливость и социальное равенство приходят в противоречие с экономической эффективностью. Там, где главное прибыль, справедливости нет места. Но именно неравенство и конкуренция делают общество эффективным.

Однажды видел двух мужиков, один из которых выкапывал яму, а другой следом за ним яму закапывал. Я спросил, что они делают. А они ответили, что не пришёл третий работник, который деревья сажает.

Специфика нашего менталитета в том, что мы не видим счастья в прогрессе и не стремимся к развитию как западный человек. Мы более склонны к созерцанию. Наш национальный герой иванушка-дурачок (Обломов) лежит на печи и мечтает о царстве. А встаёт лишь когда приспичит.
Мы развиваемся время от времени лишь под нажимом жизненной необходимости выживания.

Это нашло отражение и в нашей православной вере, которая оценивает человека не по делам, а по вере. Католичество говорит о личной ответственности за выбор и призывает к активности. А у нас всё определяется промыслением и благодатью Божией, которая непостижима.

Россия это не просто территория, это Идея! Независимо от названия – СССР, ССГ, СНГ или Евразийский союз.
Русская идея проста: спастись можно только вместе! Поэтому возрождение великой России в той или иной форме неизбежно. В наших суровых климатических условиях нужна не конкуренция, а кооперация, не соперничество, а содружество. И потому внешние условия неизбежно будут восстанавливать союзную форму государственного устройства.

СССР как Идея в той или иной форме неизбежна. То, что коммунистическая идея не утопична и вполне реалистична, доказывают успехи коммунистического Китая, который сумел стать сверхдержавой, обогнав безыдейную Россию.

Идеи социальной справедливости, равенства и братства неискоренимы. Возможно, они заложены в человеческом сознании как матрица, которая периодически пытается осуществиться.

Что плохого в идеях свободы, равенства и братства, всеобщего счастья людей, независимо от вероисповедания и национальной принадлежности?
Эти идеи никогда не умрут, они вечны, потому что истинны. Истинность их в том, что они верно схватывают суть человеческой природы.
Вечны только те идеи, которые созвучны мыслям и чувствам людей живущих. Ведь если они находят отклик в душах миллионов, значит, что-то в этих идеях есть. Людей не может объединять чья-то одна правда, поскольку каждый видит истину по-своему. Все одновременно не могут заблуждаться. Идея истинна, если в ней отражаются правды многих людей. Только такие идеи находят место в тайниках души. А кто угадает, что сокрыто в душах миллионов, тот и поведёт их за собой».
ЛЮБОВЬ ТВОРИТЬ НЕОБХОДИМОСТЬ!
(из моего романа «Чужой странный непонятный необыкновенный чужак» на сайте Новая Русская Литература

А по Вашему мнению, ПОЧЕМУ ПОГИБ СССР?

© Николай Кофырин – Новая Русская Литература –

Причины и следствия распада СССР тесно ассоциируются с именем последнего советского руководителя - М. С. Горбачёва. Сам Михаил Горбачев, не отрицает свою ведущую роль в распаде СССР. «Это вопрос решенный. Развалил,— ответил Горбачев на вопрос, как он относится к соответствующим упрекам в свой адрес в интервью радио «Свобода» . - В одном запоздали, в другом забежали вперед, в третьем просто, выражаясь терминами сегодняшних политиков, по морде кому-то не дали». Почему произошел развал СССР спорят по сей день, но во многом у всех, задающихся этим вопросом мнения сходятся. Механизм развала великой державы прописан в ее конституции. «За каждой союзной республикой сохраняется право свободного выхода из СССР» . Эта фраза уже была в статье 4 конституции 1924 года, принятой после смерти Ленина, в статье 17 Конституции СССР 1936 года под редакцией Сталина, и в статье 72 конституции 1977года - во времена правления Брежнева. Так мог ли Горбачев на «законном основании» удержать этот «снежный ком»? Так ли велика роль Михаила Горбачева в распаде СССР? Начиная с 1990 года, союзные республики одна за другой выходят из состава Союза Советских Социалистических Республик - 11 марта 1990 года независимость провозгласила Литовская ССР, 9 апреля 1991 года - Грузинская ССР, 20 августа 1991 года - Эстонская ССР, 21 августа 1991 года - Латвийская ССР, 24 августа 1991 - Украинская ССР, 25 августа 1991 года - Белорусская ССР, 27 августа 1991 года - Молдавская ССР, 30 августа 1991 года - Азербайджанская ССР, 31 августа 1991 года - Узбекская ССР и Киргизская ССР, 9 сентября 1991 года - Таджикская ССР, 23 сентября 1991 года - Армянская ССР, 27 октября 1991 года - Туркменская ССР, 16 декабря 1991 года - Казахская ССР.8 декабря 1991 года руководителями республик, являвшихся учредителями СССР в 1922 году - РСФСР (пока ещё остававшейся в составе Союза), и уже вышедших из Союза Украины и Белоруссии - было подписано Соглашение о создании Содружества Независимых Государств (более известного в народе под сокращённым наименованием СНГ). «Мы, Республика Беларусь, Российская Федерация (РСФСР), Украина как государства - учредители Союза ССР, подписавшие Союзный Договор 1922 года, далее именуемые Высокими Договаривающимися Сторонами, констатируем, что Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность, прекращает свое существование».
12 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР принял решение о денонсации Союзного договора 1922 года, то есть, тем самым, юридически оформил выход РСФСР из состава СССР. А последним, как уже отмечалось, 16 декабря 1991 года из СССР вышел Казахстан. На 16 декабря 1991 года в составе СССР не осталось ни одной республики. 25 декабря 1991 года Михаил Сергеевич Горбачёв сложил с себя полномочия Президента уже несуществующего СССР, а 26 декабря 1991 года Верховный Совет СССР принял Декларацию о прекращении существования СССР.
Распад или развал СССР также считают следствием политических игр Михаила Горбачева и Бориса Ельцина. Во всемирной сети, на вопрос «нужно ли наказывать Горбачёва и Ельцина» за развал СССР, 10% ответили, что не надо, так как они сделали много хорошего, а остальные сказали, что не надо, так как такого наказания ещё не изобрели. То есть во всём виноваты исключительно Ельцин и Горбачёв. Их борьба за власть. Так кто виноват в развале СССР? Распад СССР произошёл в результате системного, кризиса, развивающегося десятилетиями. Причин много. Это, - и политический кризис - ослабление центральной власти, что привело к усилению республиканских лидеров. Разрушение духовных и идеологических ценностей советских людей из-за лавины «перестроечной литературы», за 5-7 лет убедившей массы, что они 70 лет шли в никуда, нет будущего у социализма и вся история СССР - ошибки и преступления коммунистического режима. Экономический кризис. Экономические трудности ослабляют любое государство, но сами по себе не являются единственной причиной его распада. Ведь не произошел же распад США в «великую депрессию». В 1991 году СССР оказался в состоянии глубокого экономического кризиса. А поскольку советская экономика была распределительной, то в условиях всеобщего дефицита многие республики решили, что отдают в общий «котёл» гораздо больше, чем получают из него, их - объедают. Надоело пополнять «закрома родины» Не случайно, одним из популярных слоганов украинских митингов 1990 г. стал - «Хто з’їв моє сало»? Последний общесоюзный премьер Павлов составил сводку взаимных претензий 15 союзных республик, где, каждая из них «аргументировано» доказывала, что её «грабят» другие. Отсюда - стремление республик обособиться, защитить то, чем обладают, остановить утечку ресурсов и рост инфляции, миграции, дефицита. Еще одна причина - идеологический кризис, крушение идеалов социализма, интернационализма. Ведь лишь идея движет массы. Место прежних ценностей занял национализм. Разочарование в идее коммунизма обращало людей к прошлому, чем призрачней будущее, тем привлекательней прошлое. Мир поделился на «своих» и «чужих».
Безусловное политическое следствие развала СССР - удар по территориальной целостности государства. Бывшие «согласные», а, затем, «несогласные» республики, за долгие годы «свободных странствий» так и не смогли, ни одна из них, соскочить с уровня «стран третьего мира». Отлаженный механизм взаимодействия, силой которого была Россия, развалился в одночасье. «Сотрудничество»